Лорен хотела от жизни только одного — блистать в высшем обществе. Выйдя замуж за суперзвезду, номинанта на «Оскар», она надеялась стать одной из самых «знатных» дам голливудского общества. Да только в общество ее мужа очень скоро перестали пускать: после того как на одну светскую вечеринку он явился в костюме Адама (с носком вместо фигового листка)… А кроме того, оказавшись в гостях, он мог взять из буфета какой-нибудь стаканчик из хрусталя, скажем, времен короля Людовика XIV и шмякнуть его об пол.

— Что, жа-а-алко? — спрашивал Джим разгневанного хозяина.

Естественно, такие шуточки не могли пройти ему даром… Вскоре он стал «персоной нон-грата» всего тесного голливудского мира, хотя снимали его по-прежнему с превеликим удовольствием. Когда Лорен плакала от досады, Джим старался ее развеселить в своем обычном стиле: травил анекдоты, ходил колесом, корчил рожи.

— Глупо! — всхлипывала она. — Ты лучше скажи: зачем ты продал свой лимузин? Зачем купил такси? Ты думаешь, это смешно — миллионеру ездить на такси? Ты же не десятилетний мальчишка, чтобы вести себя так! Опомнись, на нас же репортеры смотрят!

Где ей, да и Мелиссе, было понять, что Джим на самом деле остался в душе 10-летним мальчишкой, прячущим свою детскую агрессию под маской озорного и, как потом скажут психоаналитики, немного нездорового шутовства.

Развод с Лорен изрядно подпортил и без того сомнительную репутацию Джима. Экс-супруга откровенничала на каждом углу: «Жить с Джимом Кэрри — все равно, что жить с Микки-Маусом. Я оказалась дурой».

Когда Джим уже совсем было решил стать отъявленным холостяком, прожигающим жизнь, на его пути встретилась пухлощекая и пухлогубая Рене Зеллвегер, уютная, как мохеровый плед и предсказуемая, как тофу. Тогда ему казалось, что, увидев ее в первый раз, он узнал ее, как узнают друга, с которым вы когда-то, тысячу лет назад, вместе лепили куличи на песчаной куче за домом. Узнал не глазами, а сердцем: и то, как она морщит лоб, и как скручивает волосы в хвост, и как садится на диван, поджав под себя ногу.

Про нее говорили, что она неплохая актриса, а главное — она тоже, как и Джим немного «без царя в голове». В Голливуде ее запомнили как «ту самую актрису, которая зайцем пробралась на MTV».

Закрытая вечеринка по случаю вручения музыкальных наград.

— Мадонна, Бритни Спирс, Дженифер Лопез… — строгий охранник на входе сверялся со списком приглашенных. — Так, а вы кто? — обратился он к белокурой бестии.

— Вы что, не узнаете меня? Я Элла Фитцджеральд! — воскликнула она с видом оскорбленного достоинства и завернулась потеплее в свое боа.

— Прошу прощения… — испугался охранник. — Служба у нас такая… Конечно, проходите…

А потом несколько минут лихорадочно вспоминал, кто же такая эта Элла. Имя-то вроде знакомое… И вспомнил: знаменитая джазовая певица, монументальная негритянка — та самая, что умерла несколько лет назад…

Джим и Рене познакомились, снимаясь в фильме «Я, снова я и Ирэн». Как гласит легенда, дело было так: мистер Кэрри, окруженный ореолом звездной славы, вошел в павильон студии и… поскользнулся на банановой кожуре, которую кто-то из «доброжелателей» заботливо подложил на его пути.