«У нас все в порядке», – твердо сказала себе Джесс, делая последние приготовления к празднованию Рождества. Но как бы ни старалась, она не могла забыть о нем. Где был Данте? Что он делал в это Рождество? Наверняка он проведет его со своей семьей. Ведь у него была такая большая семья.

Если бы он только жил не так далеко, она забыла бы про свою гордость и пригласила бы его к себе. «Если только» – какая заезженная фраза! На самом деле он совершенно не нуждался в ее приглашении.

Так где же он был?

Согласно ее самому надежному информатору, газете «Поло Таймс», Данте Акоста одержал уже три победы на соревнованиях.

Если бы он не повредил свою ногу, она бы не встретилась с ним и жила бы сейчас спокойно, не страдая от несбыточных желаний.

Она нашла информацию о враче, который занялся последующим лечением Данте, и, честно говоря, его репутация была безупречной.

«Интересно, заботится ли новый врач о нем так же, как я», – подумала Джесс, отходя от раковины. «Поло Таймс» писала, что он играл хорошо, как никогда. И газета цитировала Данте, а именно, что «этот успех стал возможным благодаря физиотерапевту Джесс Слейтхоум, которая вместе со своим ближайшим соратником Скайлар Слейте смогла буквально вернуть его к жизни».

Данте сдержал свое обещание дать миру поло понять, что Джесс хорошо справляется со своей работой. Ее телефон разрывался от звонков после того, как статья была напечатана. Большинство звонков было от репортеров, желавших узнать, каким же был «настоящий» Данте Акоста.

«Он такой волк‑одиночка и загадка для всех, – подсказывали они. – Как он проявил себя по отношению к вам, одинокой молодой женщине?»

«Я медицинский работник, я делаю свою работу», – говорила она им, не забыв искренне и тепло добавить «Счастливого Рождества», потому что они, как и она, только делали свою работу.

Счастливого Рождества.

Рот Джесс скривился от боли. Она так скучала по Данте, что эти слова ничего не значили. Смахивая слезы, она убиралась на кухне, пока та не засияла, как никогда раньше. Проверив огонь в печи, она повесила фартук. Еда была готова. Делать было нечего, и ей хотелось выйти на улицу. Можно пойти поискать заблудившихся овец.

Он мог отправиться на Рождество куда угодно. Приглашения лежали, сложенные стопкой на его столе в поместье. Представители его семьи получили вежливые отказы. Те, кто жаждал принять у себя Данте, чтобы погреться в лучах его славы, вынуждены были довольствоваться открыткой с поздравлением.

Он снова проверил свою почту. Писем от Джесс не было.

А почему, собственно, он ожидал от нее письма?

Вздохнув, он ответил на звонок своей сестры Софии.

– Слушаю.

– И тебя с праздником, – сухо ответила она. – Я так понимаю, у тебя приступ хорошего настроения.

– И что ты от меня хочешь?

Привыкшая к смене его настроений после травмы, София простила ему его плохие манеры.

– Я звоню сказать тебе, чтобы ты не покупал столько подарков. Сегодня прибыл целый грузовик с ними, а нам нужен только ты.

– Возможно, в следующем году, – пообещал он.

Акосты всегда собирались на Рождество, чтобы вспомнить своих родителей, хотя все пятеро под одной крышей через некоторое время с трудом начинали находить общий язык.