Когда Валентина Сергеевна вернулась в актовый зал, Ирочка играла уже с другой девочкой. Людей стало меньше, и все они собрались у центральных столиков, крайние были пусты, и досок на них уже не осталось.
— Ну, как тут дела? — спросила Валентина Сергеевна у ближайшего напряженного родителя.
— Полуфинал, — ответил тот.
Валентина Сергеевна ничего не поняла, но по торжественной ноте в воздухе догадалась, что дело идет к статье в «Вечернем Минске».
Ну, еще бы! Она и не сомневалась.
— Папа! Папа! Я заняла третье место! — Ирочка с порога набросилась на отца, замахала грамотой.
— Да погоди ты, дай разуться! — Игорь Петрович стянул обувь, расправил затекшие пальцы ног и только тогда взял в руки грамоту.
— А почему только третье? — спросил он.
— Я и сама не поняла! — отозвалась Валентина Сергеевна из кухни. — Она два дня это все учила, ночи не спала. Думаю завтра сходить и разобраться.
— Да никому ты уже ничего не докажешь, надо было сразу к стенке прижимать. А что у нас есть покушать?
Ирочка получила назад свою грамоту и долго смотрела на нее влюбленными глазами.
А потом весь вечер шепталась по телефону то с Ленкой, то с Наташкой, то с Ромкой. Главной новостью дня была, конечно, грамота. А еще новость о том, что учиться они теперь будут все вместе — Ирочка, Лена, Наташа и Рома.
— Лена, сегодня у тебя будет прямой эфир.
— Это как?
— Как обычно, только повторить уже нельзя будет. То есть если ты что-то забудешь, придется выкручиваться и говорить дальше. Сможешь?
— Не знаю. Да.
— Ладно. А мама где?
Лена пожала плечами. Мама только что была и вдруг куда-то пропала.
Лера Борисовна сунула в зубы сигарету, с сомнением и тревогой посмотрела на Лену. Не справится ведь! Обязательно запорет! Не надо было соглашаться на эту авантюру, делали бы себе стандартную работу, записывались, монтировали в свое удовольствие. Нет, дернул черт предложить 1 сентября провести телемост с детьми дружественных республик! И как назло те немногие взрослые дети, которые были способны работать в прямом эфире, сегодня заняты.
— Ну, кто не лажается, тот не работает на телевидении.
Лена улыбнулась режиссеру, хотя совсем не поняла, о чем она. Иногда взрослые как скажут что-нибудь…
Маргарита Петровна посмотрела на часы.
— Все, мне пора. Лена ждет.
— Хорошо. Только скажи, что ты думаешь по этому поводу?
— По какому?
— Ну, по поводу моего появления в твоей жизни.
— Костя, дорогой…
— Только давай без отговорок, скажи правду.
— Я бы рада… Но я не могу… Это все странно… Мы разные, и я такая… Никудышная…
— Надо понимать, что ты мне отказываешь?
— Я просто прошу не форсировать события.
— Я не форсирую, Рита. Просто мне уже много лет, хочется определенности.
Маргарита Петровна вырвала свою руку и быстрым солдатским шагом направилась в гримерку. Что происходит? Почему она ведет себя как манерная школьница? Нравится ей Костик? Да, нравится. Милый, страшно трогательный, очень неглупый, отзывчивый человек. Пьющий, но в последнее время все меньше. Не исключено, что вообще отучится от этой дряни. Она ему нравится? Вряд ли. Вот где проблема. Не ве-рю! Ни одному слову. Маргарита Петровна оглянулась: Костик стоял у стены и потухшим взглядом смотрел куда-то в сторону. Зачем ему определенность? Чего он от нее хочет? Дополнительных квадратных метров? Спокойной старости? Правильного питания? Все не годится. Тогда зачем он ее мучает?