Я решила дать Райану шанс и посмотреть, что из этого выйдет.

А сейчас мне нужно заехать еще кое-куда. Я с таким нетерпением ждала, когда это можно будет сделать.

Я остановила машину у красного кирпичного здания на углу Слоуп и Брайсон-вок. Когда прошла через стеклянные двери, женщина в хирургическом костюме подняла голову и улыбнулась.

– Он готов?

– Еще бы. Присядьте.

Она скрылась в глубине здания, а я села на пластиковый стул в приемной.

Пять минут спустя женщина вывела в приемную Бойда. Грудь его была забинтована, одна из передних лап обрита. При виде меня пес едва заметно подскочил, подошел, хромая, и положил голову мне на колени.

– Ему больно? – спросила я ветеринара.

– Только когда смеется.

Бойд поднял на меня глаза и вывалил из пасти лиловый язык.

– Как поживаешь, дружок? – Я потрепала его за уши, а потом наклонилась и коснулась лбом его лба.

Бойд шумно вздохнул.

Я выпрямилась и взглянула на пса:

– Готов вернуться домой?

Бойд тявкнул и заиграл бровями.

– Тогда поехали!

Я могла бы поклясться, что в его громком лае звучал смех.

Принимаясь за эту книгу, я и представить не могла, какой кошмар обрушится на нас 11 сентября 2001 года. Реальность превзошла все, что я могла бы измыслить для литературного сюжета.

Мне, как и Темпе, хорошо знакомо то, что происходит с человеком после смерти. Я сотрудничаю со следователями двух государств. Выступала свидетелем перед трибуналом ООН по геноциду в Руанде и подолгу трудилась в массовом захоронении в горах Гватемалы. Мне доводилось работать и с пострадавшими телесно – жертвами катастрофы, и духовно – теми, кто в этой катастрофе выжил.

Подобно Темпе, я служу в ОЗЧС – государственной оперативной группе для организации захоронений в чрезвычайных ситуациях. Именно в качестве сотрудника ОЗЧС я направилась в Нью-Йорк, чтобы принять участие в операции по эвакуации останков тех, кто погиб при разрушении Всемирного торгового центра. И хотя по роду занятий я привыкла сталкиваться со смертью и горем утраты, но совершенно не была готова к тому, какое эмоциональное потрясение вызовет у меня эта операция. Порой я была подавлена чудовищным размахом катастрофы, порой – изнемогала от безмерной скорби. И всякий раз мне прибавляли сил то открытка, присланная школьницей, то написанная от руки молитва учеников воскресной школы, то раскрашенный со всем тщанием флажок скаутского отряда.

Источником моей силы была сила духа моих соотечественников. Превыше всего я гордилась тем, что являюсь скромной частичкой потрясающей команды мужчин и женщин, которые неустанно трудились, чтобы поддержать, утешить в скорби, вернуть погибших родным и близким, городу, стране. Можно не сомневаться – этот народ выдержит все испытания и преуспеет.

Как обычно, я должна выразить признательность очень многим людям:

Айре Дж. Римсону, инженеру по эксплуатации, и капитану в отставке Джону Галлахеру – за информацию по конструкции самолета и расследованию авиакатастроф.

Хьюзу Сикойну, сертифицированному специалисту по пожарам и взрывам, – за лекцию о расследовании случаев того и другого. Вы отнеслись ко мне с поразительным терпением.