Рядом с автобусной остановкой зиял дверной провал лавки дукандора. Тут же, полулежа на деревянном помосте, другой хозяин жарил крошечными порциями шашлык, обмахивал его метелочкой, и дым, отгоняемый в сторону, щекотал мальчику ноздри.

Но есть он еще не хотел. Да и берег, как учил отец, деньги до более подходящей минуты. Наудачу он побрел вдоль улицы, по которой, лавируя между машин, с трезвоном проносились велосипеды мальчишек.

Хаятолла свернул в тень, где никла покрытая слоем дорожной пыли искривленная чинара, наспех проверил содержимое мешка и прочность завязанного поверху узла… Скользнули под рукой новенькие поскрипывающие калоши, нащупалась коробка… Нет, это было что-то другое. Мальчик похолодел. Это была не коробка, а плоский и такой же тяжелый камень. Мухаммед! Обвел-таки вокруг пальца. Но когда он успел сунуть камень в мешок? Когда запихивал друга в автобус? Или же Мухаммед тут ни при чем, а коробку подменили в автобусе, когда Хаятоллу мутило от качки и духоты, людской давки? Нет, скорее всего это сделал проныра Мухаммед, потому что кому придет в голову тащить камень в автобус, чтобы потом обменять его на неведомо что?! Мухаммед, больше некому. Недаром он так улыбался, недаром так долго махал рукой…

Удрученный, с обидой, защемившей сердце, Хаятолла отошел от дерева, пошел напрямик к высокому зданию, которое приметил издалека и принял за самое главное на этой улице, потому что оно было новее остальных и выделялось ярко-желтой краской и белыми квадратными окнами.

«Не довез… Гостинец не довез! Что теперь подумает обо мне дядя? Что скажет отец? Эх…»

Приметное здание и впрямь оказалось нужным Хаятолле местом. «Департамент газовой промышленности», — прочел мальчик арабскую вязь надписи на табличке под стеклом и, не колеблясь, потянул на себя дверь.

Первый же, кого Хаятолла спросил о своем дяде, отмахнулся на бегу: не знаю. Хаятолла подходил к людям, называл дядино имя и недоумевал, почему в ответ ему лишь пожимали плечами… У них в кишлаке все знали и про всех. Странно… Может, дядя тут работал недавно и его еще не успели узнать?

— Постой, мальчик, постой, — вдруг окликнули его. — Как, ты говоришь, зовут твоего дядю? Кажется, я припоминаю… Это не с ним случилось несчастье? Не знаешь? А ну-ка пойдем.

Замирая от нехороших предчувствий, Хаятолла поднялся по каменной лестнице на второй этаж и оказался в большой комнате, где на крашеных стенах висели во множестве какие-то картинки и, ласково, нежно жужжа и обдувая лицо, крутился голубой вентилятор на толстой ноге. Усталый светловолосый человек в легкой рубашке и галстуке вышел к мальчику, положил ему на плечо горячую руку.

— Да, брат, с твоим дядей случилось несчастье. У него никого из родни не оказалось, и мы не знали, кому об этом сообщить. Он попал под машину, такая трагедия… А тебе сейчас лучше пойти в провинциальный комитет ДОМА.[3] Там помогут. Обязательно помогут. Людочка, проводите, пожалуйста, мальчика в комитет ДОМА. Он приезжий, города, конечно, не знает, как бы не заблудился.

Людочка хотела было взять его за руку, но Хаятолла сердито вырвался, засопел.