В надежде ухватиться за ниточку, которая могла их соединить, она запечатлела поцелуй на рубце на груди, и нежный пушок волос пощекотал ей губы. Он словно одеревенел, мышцы напряглись.

– Думаю, тебе лучше вернуться в свою комнату, амира.

Изабелла подняла глаза, посмотрела ему в лицо – оно было неприступным и холодным. Казалось, он закрывался с такой легкостью. Как ему это только удавалось? Она была потрясена до глубины души, весь мир в ее глазах перевернулся, стоял вверх дном, а он казался таким отрешенным.

Возможно, он прав. Возможно, он и правда не способен любить. Но ей с трудом в это верилось. На свете не было более замечательного человека – он всегда ставил интересы других превыше своих, жертвовал жизнью ради страны, даже сейчас, когда стал Великим шейхом.

Но, несмотря на все хорошие качества, Адмах был черств и настолько сломлен, что Изабелле казалось, будто она никогда не сможет достучаться до его сердца. А ей хотелось. Ей хотелось сломить его барьеры, разбить их вдребезги – даже если бы пришлось сделать это голыми руками, даже если бы пришлось обливаться кровью. Ей хотелось достучаться до него. Хотелось увидеть того человека, который скрывался в глубине.

Она мечтала излечить его раны, но он сам не осознавал, что был ранен.

– Я сделала что-то не так? – спросила Изабелла, приподнимаясь. Грудь была обнажена, но ее это ни капли не беспокоило. Сейчас это не имело смысла. Она дала ему уже гораздо больше чем свое тело, так что нагота беспокоила ее меньше всего.

– Не хочу, чтобы кто-либо из слуг увидел тебя здесь.

– Мне все равно.

– Может, честь и традиции для тебя ничего не значат, но…

– Это нечестно, Адхам. – Она встала с постели, не в силах лежать рядом с ним, когда так сильно злилась. – В ту ночь я была не одна.

– Я не говорю о той ночи.

– Но именно о ней идет речь. Именно там собака зарыта!

– Не ты ли говорила, что нам нужно как можно скорее забыть об этом? И сейчас, когда тебе хочется поспорить, ты снова поднимаешь эту тему.

– Что ж, может быть, я не знаю, что с этим делать – со всем этим. Я… Я так растеряна. И мы только что… только что разделили ночь любви, и ты хочешь, чтобы я ушла?! – Ей хотелось кричать от бессилия.

– Просто уходи, Изабелла, – проговорил он сквозь зубы, взгляд его темных глаз предрекал угрозу.

– Мною нельзя помыкать – я думала, ты уже понял это.

Он встал с кровати, не соизволив прикрыться. Ей стало жарко от вида его нагого тела, несмотря на всю злость, которая бушевала внутри.

– Ты так молода, – начал он. – И все принимаешь близко к сердцу. Я думаю о твоей репутации. Стране, ее более консервативной части, нужна невинная принцесса, и я не хочу, чтобы народу было стыдно от грязных разговоров об их шейхе. Прислуга молчит о распутных секретах, проявляя преданность, только в обмен на деньги.

– Но мы скоро поженимся. Все не так, как если бы…

– Как если бы мы переспали, когда ты все еще была обручена с моим братом? Не думай, что нам удалось избежать подобных сплетен. Это одна из причин, по которой мы остались здесь и не вернулись в Мальядид. Пресса в городе – словно бешеные псы, сплетни летают повсюду. Хассан в открытую заявил о своем желании жениться по любви, а вот наши отношения являются источником повышенного интереса. Я действительно хочу защитить твою репутацию.