— Это мое дело, — ответил он сухо.
— Не злись, — рассмеялась Мирослава, — просто Басаргин отреагировал на мои вопросы примерно так же, как ты.
— Вы что же, решили поэкспериментировать на мне?
— Что-то вроде этого.
— Но я не подопытный кролик.
— Ладно, прости.
Его взгляд смягчился.
— Больше никогда так не делайте, — тихо попросил он.
— Я постараюсь, — ответила она.
Глава 7
За окном было светло и тихо. Природа смилостивилась и решила одарить мир теплой и яркой осенью. Может быть, даже она стояла в стороне невидимкой и улыбалась загадочной улыбкой Джоконды, думая о том, как мало порой нужно людям для счастья… Всего-то — бирюзовое небо с белыми парусниками неспешно плывущих облаков, медленно вальсирующие золотистые, багряные, пурпурные и оранжевые листья и на закате солнце, падающее за горизонт ярко-красным шаром, предвещающим и на завтра теплую солнечную погоду.
Вот только птиц, заключенных в клетку, и людей, лишенных свободы, ничто и никто не мог обрадовать ни теплой осенью и никаким другим хотя бы и бесценным даром. Без свободы, как и без здоровья, сохранять спокойствие духа могут только святые или люди, имеющие огромную силу воли.
Маргарита не относилась ни к тем, ни к другим. Поэтому сначала она металась, как вольная львица, заключенная в клетку. Она лютой ненавистью возненавидела всех, отнявших у нее свободу. Будь ее воля, она разнесла бы стены своей темницы и умчалась прочь. Но, увы, это было не в ее силах. И она решила прислушаться хотя бы к голосу адвоката, которого сначала тоже восприняла в штыки.
Высокий, красивый, ухоженный, с пронзительным взглядом светло-голубых глаз, он едва успел сказать:
— Меня нанял для вашей защиты Глеб Валентинович Басаргин, — как она вихрем налетела на него.
Но он на лету поймал ее руки и проговорил бесстрастным голосом:
— Сядьте, панночка!
— Кто? — была ошеломлена она.
Игнорируя ее вопрос, он спросил:
— Вы Гоголя читали?
— Кого?
— Великого русско-украинского писателя Николая Васильевича Гоголя.
— Ну… — обронила она.
— Так вот, у классика в «Вие» «панночка померла». А в вашем случае панночка может сесть, и надолго.
— Я не хочу! — взвыла Маргарита.
— И я не хочу, — спокойно проговорил адвокат, — поэтому будем работать, — он вопросительно посмотрел на нее.
— Будем, — выдавила она из себя чуть слышно.
— Тогда расскажите мне все с самого начала.
— Но я не убивала Сашку!
— Я не прошу рассказывать вас о том, как вы его убивали. Расскажите о том, как познакомились с ним, как развивались ваши отношения. Почему они оборвались?
— Это все сложно! Вернее, запутанно!
— Давайте попробуем распутать.
Она обессиленно вздохнула и стала ему рассказывать, начиная с того дня, как впервые увидела Александра Фалалеева.
Адвокат слушал ее молча, не перебивая.
И лишь когда она замолчала, спросил:
— Я правильно понял, Фалалеев был сначала женихом, а потом мужем вашей кузины?
— Да! — выпалила она и посмотрела на адвоката с вызовом.
Но во взгляде Яна Белозерского она не нашла ни осуждения, ни негодования. Только профессиональный интерес.
— Я понимаю, что выгляжу чудовищем, — начала она.