Зеленоватые флюоресцентные лампы освещали комнату. Белая плитка стен то ли посерела от времени, то ли обесцвечивалась от резкого освещения. Зато здесь было тепло и приятно, словно на Филиппинах, — тепло, сыро, скученно. Старики, конечно, не вызывали ничего, кроме отвращения — выпуклости и складки плоти, белая пятнистая кожа, как у выброшенной на берег рыбы, ноги в узлах темно-серых вен, — но их присутствие успокаивало. Они-то, безусловно, явились сюда не ради секса, и когда Джон поймал на себе взгляд одного из ветеранов, он приписал его обыкновенному любопытству при виде новичка.

За другим окошком сидела официантка, помоложе кассирши, но тоже средних лет и вполне респектабельной наружности. Какая-нибудь прекрасная юная блондинка была бы тут совершенно ни к месту. К чаю можно купить булочки и сладкое, здесь же продавали мыло и шампунь.

Еще двери — с надписями «Пар» и «Массаж, душ, холодная вода». Левая дверь открылась, вырвались клубы горячего пара, и молодой человек перешел из парной в соседнее помещение. Джон соблюдая осторожность, пошел следом. Там тоже сидели старики, но были и красивые молодые люди. Респектабельность отступила на второй план. Джон почуял в воздухе какое-то напряжение, даже угрозу.

Человек, за которым он шел, был молод, его ровесник, он тоже опоясал бедра полотенцем и медленно, красуясь, направлялся к бассейну с холодной водой. Старики провожали его взглядами. Им явно под шестьдесят или больше. Что у них на уме? Думают, будто этот горделивый красавец ищет себе папочку? Пустые мечты!

Молодой человек сбросил полотенце на пол и шагнул в холодную воду. Джон не мог отвести от него взгляд. Ничего подобного он не ожидал. У юноши была белая кожа и светлые, как масло, волосы. Он вышел из воды, подобрал полотенце и прошел в душ, а за ним — второй мужчина, постарше, но тоже отнюдь не средних лет. Джон последовал за ними, напоминая себе, что пора заняться каким-то невинным с виду делом, душ принять хотя бы.

Блондин намыливался, его дружок — если это был дружок — предложил:

— Намылить тебе спину, приятель?

Они расстелили полотенце на скамье и принялись яростно тереть друг друга. Это прелюдия, или все мужчины — нормальные мужчины — ведут себя в бане подобным образом? Кто знает. Джон принял душ. Когда он вышел из-под душа, массаж все еще продолжался. Потом старший спросил:

— Ну как, приятель, сойдет?

— Отлично, спасибо, — ответил блондин. — Тебе помочь?

Они прошли под душ, а Джон двинулся было дальше, но эта парочка почти сразу же появилась снова. Один из них позвал другого:

— Теперь в парную.

И Джон пошел за ними.

За четверть часа он приобрел куда больше сведений, чем извлек бы из книг — если бы подобные книги существовали. Парная имела форму амфитеатра, и верхних ее этажей, полностью скрытых густым паром, Джон разглядеть не мог. Двое парней, за которыми он следил, растворились в тумане.

Он словно вошел в горячее облако, внизу стоял бледный туман летнего утра, но чуть выше пар сгущался до непрозрачной белизны и скрывал все. И вновь сердце тяжело и тревожно забилось: Джону показалось, что там, на пятой снизу полке, происходит нечто… такое. Наверное, померещилось. На четвертой полке никого не было, на третьей мелькнули две тени.