Влад попытался остановить бойню, но было поздно - Амалия уже перерезала глотку последнему из мятежных волшебников. В живых остался только тот, кого захватил Влад.

  С мятежными магиками было покончено, и стража уже двигалась вперёд, преследуя убегающую толпу.

  На месте сражения осталось более четырёхсот трупов - сотня из которых принадлежала имперским войскам.

  'Это плохой, очень плохой результат - нельзя так бездарно терять бойцов - впереди чистка всей столицы! Увы, стражники и гвардия обучены довольно бездарно, так что потери очень большие. Ну да - большое количество потерь от действия мятежных магиков, но много и от действий толпы, а толпа совсем, никак не обучена, но урон солдатам наносила вполне весомый' - подумал Влад и досадливо сплюнул на брусчатку мостовой.

  Следующие несколько часов не запомнились практически ничем особенным - шло планомерное выдавливание мятежников и беснующейся толпы с улиц города.

  Сквозь цепь стражников мало кто мог просочиться - если только не прятались где-то под полом, в тайниках, а так - все, кто нападал и захватывался с оружием - уничтожались. Тех, кто вёл себя тихо и мирно, обычных жителей города - не трогали.

  После первых столкновений стражники и гвардейцы поняли выгодность тактики, предложенной Владом, и уже чётко выполняли все действия по безопасности своих построений и максимально эффективному уничтожению противника, а мародёры начали бросать оружие и прятаться по своим домам - бунт стихал, и только отдельные очаги сопротивления пылали в городе, растрёпанном и разрушенном, как после ураганного ветра.

  Воинские части, которые должны были охранять пределы города и стоять на страже империи отсутствовали, как зимний снег в июне, растаяв под напором мятежной толпы.

   Они бросили свои казармы, за исключением пятисот человек, организовавших оборону в одной из казарм и державшихся до прихода стражи и гвардейцев - это были старослужащие, люди тридцати-сорока лет, считающие, что поддаться толпе каких-то хулиганов и мародёров это унижение для воина. Они сумели выбить из военного городка бесчинствующую толпу, но те, прежде чем уйти, разграбили и подожгли воинские склады.

  Возглавил оборону капитан Тарлов - вояка лет сорока, напоминающий по повадкам и умению Семёна - начальника охраны Клиники.

  Тарлов матерился, поносил командиров и чиновников, и если бы Влад его не остановил, набросился бы на Шерадана с кулаками, обвиняя его в развале армии.

  Городские ворота были сиротливо распахнуты и на стенах города не ходили стражники, как это бывало всегда, в обычные дни.

  Возле КПП, на котором всегда собирали плату за вход, не стояло ни одного стражника и только ветер теребил рубаху убитого стрелой в глаз мужчины, держащего в руках окровавленный топор - мятежник не успел скрыться и его настигла стрела карателей.

  За воротами виднелась брошенная телега с мертвой лошадью, в которую угодила случайная стрела. С телеги вывалились чашки, ложки, какое-то барахло - то ли кто-то из жителей пытался бежать из охваченной огнём столицы, то ли мародёры из ближайшей деревни не успели вывести награбленное - всё это тряпьё и нужные в хозяйстве вещи валялись по дороге, втоптанные в пыль солдатами и беженцами.