– По какой причине размокаем?

– Ты ведь о нашей жизни в деревне пел, да?

– ?..

– Я знаю, ты и раньше мог уйти, но не хотел меня оставлять. Правда?

Не понял. Почему это вдруг сестрёнка разговор о деревне и о моём уходе завела? Стоп, как там пелось: чего бы я ни натерпелся за день? Получается, она о разборках Мишки с отчимом вспомнила? Ё-моё, такую интерпретацию песни только Машка в состоянии выдумать. Вновь я умудрился напомнить ей о давно прошедших несчастьях. Собирался порадовать, а вышло…

Так, включаем мозги и успокаиваем ребёнка.

– Конечно мог. Но куда ж я без тебя пойду? Мы постоянно с тобой вместе были: и в горести, и в радости. Вместе и останемся.

Ко мне прижались сильнее, обхватили руками.

– Ты теперь о плохом не думай, думай о хорошем. Договорились?

– Да.

– Вот и умница.

Много ли надо человеку для душевного спокойствия, особенно маленькой девочке? В большинстве своём хватает надёжной опоры рядом и знания, что так будет всегда. Протёр ей личико платком, поправил растрепавшиеся волосы.

– А хочешь, я тебе сказку расскажу?

Покрасневшие глазюшки сверкнули интересом.

– Да-а. А о чём сказка?

– Это, скорее, даже не сказка, а быль. С очень красивым названием… «Алые паруса».

Через час, оставив сестрёнку витать в детских фантазиях, пошёл в гостиную и попал в цепкие ручки довольно сердитой Софьи Марковны. Она затащила меня в мою же собственную комнату, усадила и начала прорабатывать. Неторопливо так и со вкусом.

Забавно: в последнее время, когда она читает мне нотации, возникает ощущение, что мою персону воспринимают как ребёнка, и неясно, забывает «мамуля» о том, кто я на самом деле, или ей просто нравится детей жизни учить. Наверно, всё же и то и другое, вместе взятое. Материнских чувств у неё немерено, а под рукой лишь мы с Машулей.

Эх-х, мужика бы ей хорошего. Хорошие, они, знаете ли, здорово отвлекают. Опять же, своих детишек вполне могла бы ещё завести и воспитывать. И где ж он бродит-то, твой рыцарь ненаглядный, Галиной напророченный? Скорее бы уж заскочил на огонёк, а то сил уже нет смотреть, как ты иногда киснешь, сидя вечером у окна.

Так и слушал её, кивая, односложно отвечая и потихоньку растирая себе коленки. Машка вроде маленькая, а отсидеть их за час успела.

Софа думает, я не понимаю, какие проблемы могут появиться после сегодняшнего концерта. А я понимаю. Я многое понимаю. Слухи о моих талантах и так-то по Красноярску табунами ходили, а уж теперь…

Народ в провинциальном городке постоянно мается от скуки, картёжные игрища по вечерам и периодические балы в Дворянском собрании положение не спасают. Театральные представления за прошедший год только два раза были, и не все желающие смогли на них попасть.

Заезжие музыканты, устраивающие скромные концертики, тоже редкое явление, чаще местные пытаются музицировать. Но на весь Красноярск имеется всего восемь фортепьяно; для тысячи обеспеченных граждан, которых условно можно причислить к здешнему высшему обществу, это очень мало. Да и умеющих красиво петь в городе не так много. В общем, у любителей романсов с развлечениями большая напряжёнка.