Что касается роста ВВП, масштабы и серьезность ситуации с безработицей зависят от страны. Каждая страна будет затронута по-разному, в зависимости от ее экономической структуры и характера ее социального договора, но США и Европа предлагают две радикально разные модели того, как эта проблема решается политиками и что ждет впереди.
По состоянию на июнь 2020 года рост уровня безработицы в США (до пандемии составлял всего 3,5%) был намного выше, чем где-либо еще. В апреле 2020 года уровень безработицы в США вырос на 11,2 процентных пункта по сравнению с февралем, тогда как за тот же период в Германии он увеличился менее чем на один процентный пункт. Это разительное различие объясняется двумя причинами: 1) на рынке труда США существует культура «найма и увольнения», которой не существует и которая часто запрещена законом в Европе; и 2) с самого начала кризиса Европа приняла фискальные меры, направленные на поддержку занятости.
В США государственная поддержка пока (июнь 2020 г.) была больше, чем в Европе, но принципиально иного характера. Он обеспечивает поддержку дохода для тех, кто потерял работу, и в некоторых случаях вынужденные переселенцы живут лучше, чем они работали полный рабочий день до кризиса. В Европе, напротив, правительства решили напрямую поддерживать те предприятия, которые оставляли работников формально «занятыми» на их первоначальной работе, даже когда они больше не работали полный рабочий день или не работали вообще.
В Германии схема краткосрочной работы (так называемая Kurzarbeit - модель, имитированная в другом месте) заменила до 60% заработка для 10 миллионов сотрудников, которые в противном случае потеряли бы работу, в то время как во Франции аналогичная схема также компенсировала такое же количество рабочих, предоставляя им до 80% от их предыдущей зарплаты. . Многие другие европейские страны предложили аналогичные решения, без которых увольнения и увольнения были бы гораздо более значимыми. Эти меры поддержки рынка труда сопровождаются другими чрезвычайными государственными мерами, такими как те, которые дают неплатежеспособным компаниям возможность выиграть время. Во многих европейских странах, если фирмы смогут доказать, что их проблемы с ликвидностью были вызваны пандемией, им не придется подавать заявление о банкротстве позже (возможно, не позднее марта 2021 года в некоторых странах). Это имеет большой смысл, если восстановление продолжится, но может случиться так, что эта политика только откладывает проблему. В глобальном масштабе для полного восстановления рынка труда могут потребоваться десятилетия, и в Европе, как и везде, опасаются массовые банкротства, за которыми последует массовая безработица.
В ближайшие месяцы ситуация с безработицей будет еще больше ухудшаться по той простой причине, что она не может существенно улучшиться, пока не начнется устойчивое восстановление экономики. Этого не произойдет до того, как будет найдена вакцина или лечение, а это означает, что многие люди будут беспокоиться вдвойне - о потере работы и о том, что не найдут другую, если потеряют ее (что приведет к резкому увеличению нормы сбережений). . В несколько более отдаленное время (от нескольких месяцев до нескольких лет) две категории людей столкнутся с особенно мрачной ситуацией с занятостью: молодые люди, впервые выходящие на рынок труда, опустошенный пандемией, и работники, которые могут быть заменены роботы. Это фундаментальные проблемы на пересечении экономики, общества и технологий с определяющими последствиями для будущего сферы труда. Автоматизация, в частности, будет источником острой озабоченности. Экономическое обоснование того, что технологии всегда оказывают положительный экономический эффект в долгосрочной перспективе, хорошо известно. Суть аргумента заключается в следующем: автоматизация разрушительна, но она повышает производительность и увеличивает благосостояние, что, в свою очередь, ведет к повышению спроса на товары и услуги и, следовательно, к новым типам рабочих мест для удовлетворения этих требований. Это правильно, но что произойдет между настоящим моментом и в долгосрочной перспективе?