Мужчина взвыл от боли и гнева.

— Да уж, совершенно безобидна! — выкрикнул он в лицо тете Лорель. Та бросилась вперед, пытаясь сдержать Мэри Кэтрин.

Клэр продолжала бороться с женщиной, которая тащила ее через дом. Мужчина ковылял за ними, прижимая к кровоточащему виску носовой платок. Ругался он последними словами.

Клэр неотрывно смотрела на мать. Лицо Мэри Кэтрин, которую тетя Лорель держала в цепких объятиях, было искажено мукой. Руки тянулись к дочери, словно в мольбе.

— Клэр, Клэр. Моя девочка.

— Мама! Мама! Мама!

…Клэр резко откинула одеяло на Своей широкой кровати. Грудь словно сдавили обручем, дышалось тяжело. Во рту пересохло, а горло саднило от надрывных криков во сне. Ночная рубашка взмокла и прилипла к влажному телу.

Она подтянула колени к груди, уткнувшись в них лбом, и не поднимала головы, пока не рассеялся ночной кошмар.

Клэр встала с постели, спустилась в гостиную и подошла к комнате матери. Мэри Кэтрин мирно спала. Вздохнув с облегчением, Клэр глотнула воды из-под крана в ванной и вернулась в свою спальню. Переодевшись в свежую ночную рубашку, расправила смятую постель. Она знала, что заснет теперь не скоро.

В последнее время ее часто мучили дурные сны, возвращая вновь и вновь к самым тяжелым воспоминаниям несчастливого детства. Клэр знала, откуда пришли эти кошмары. Для нее это не было загадкой.

Она думала, что эти душевные муки остались в прошлом и никогда уже не вернутся. Но их воскресил пришелец. Его появление было угрозой всем, кого так любила Клэр. Он нес с собой погибель.

И если она не вмешается, не изменит ход событий, этот человек разрушит будущее, которое она себе начертала.

Его преподобие Джексон Уайлд был убит тремя выстрелами — в голову, сердце и половые органы. Последнее обстоятельство натолкнуло Кассиди на мысль, что здесь можно искать разгадку убийства.

— Проклятье! — произнесла доктор Элвира Дюпюи, медицинский эксперт.

Мягко сказано, подумал Кассиди. По его предположениям, стреляли из револьвера тридцать восьмого калибра, причем с близкого расстояния. Убийца словно хотел разнести в пух и прах свою жертву. Матрас насквозь пропитался кровью, но тело, изрешеченное пулями, не было обезображено. Все равно — зрелище не из приятных, хотя Кассиди повидал и более отвратительные.

Особую пикантность в случившееся вносила личность убитого. Утром, пробираясь на машине сквозь уличные пробки, Кассиди услышал по радио ошеломляющую новость о совершенном преступлении. Он немедленно развернулся, нарушив правила движения, и помчался к месту происшествия, хотя и не имел на то официального указания. Полицейские, оцепившие отель «Фэрмон», узнали его и, естественно, предположили, что Кассиди представляет нью-орлеанскую окружную прокуратуру. Ни у кого не вызвало удивления и его появление в гостиничном номере «Сан-Луи» на седьмом этаже, где сейчас толпились следователи.

Кассиди подошел к медицинскому эксперту.

— Что скажешь, Элви?

Доктор Элвира Дюпюи была полной, крепкой женщиной с волосами пепельного цвета. Ее личная жизнь всегда была объектом сплетен, но никто из сплетников не мог похвастаться собственным опытом сексуальных отношений с Элви. Нравилась она лишь немногим, зато вызывала презрение у большинства. Впрочем, оспаривать ее профессиональные качества не брался никто.