Я вдруг осознал, как важно быть самим собой – вспыльчивым и презрительным или обеспокоенным и жалким, но самим собой, и продолжать действовать по-своему; в сущности, это означало быть человеком. Мир и гармония, которые предлагали дядя Ян и остальные, на самом деле были смертью, потому что, не будучи самим собой, потеряв индивидуальность, ты не живешь.

Первым уроком должна была быть химия, но учительница не появилась. Хильда Гузенс и еще несколько занялись заданиями; остальные болтали. Вдруг распахнулась дверь. Но вошла не миссис Грин, а волосатый маленький уэллсец по имени Уилли, который преподавал физкультуру.

Он закричал:

– Уроки кончены! Расходитесь!

Энди спросил:

– Почему?

Уилли с важным видом ответил:

– Распоряжение полиции. Эксетерские триппи выступили. Они пройдут несколькими милями севернее, но нужно принять меры предосторожности. Расходитесь.

Мальчик по имени Марриот сказал:

– Я живу в Тодпоуле.

Тодпоул находится в шести милях к северу от школы. Уилли ответил:

– Ну, туда идти нельзя. Вдоль их пути всех эвакуируют. Вероятно, через час-два все успокоится, а пока свяжись с полицией.

В сарае для велосипедов я подождал, пока Энди кончит возиться со своим. Сарай опустел раньше, чем он распрямился.

Я сказал:

– Пошли – мы последние.

– Я вот думаю…

Я нетерпеливо заявил:

– Можно ехать и думать в одно и то же время.

– Я бы хотел взглянуть на это.

Прошло несколько мгновений, прежде чем я догадался, что он говорит о триподе.

– Дорога перекрыта.

– Сможем обойти.

«Сможем», а не «могли бы». И «мы» значит – отступления нет, иначе он решит, что я струсил.

Я сказал:

– Вряд ли он отличается от того, что мы видели.

– Наверно, нет. – Он вывел велосипед из сарая. – Все равно хочу взглянуть.

День был ясный, но в ветре, поднявшем тучу листьев, чувствовалась зима. Людей было мало, и все шли в противоположном направлении.

Дорогу перекрыли в полумиле от городка. Поперек дороги стояла полицейская машина, рядом с ней курил сигарету полицейский, другой сидел за рулем. Нам нужно было миновать их. Слева простирались открытые поля, но справа – поросший лесом холм.

Я сказал:

– А как же велосипеды?

– Не волнуйся. Спрячем в кювете.

Велосипед мне подарили месяц назад на день рождения, гоночный велосипед, о котором я давно мечтал. Я осторожно положил его в траву. Мы пролезли в дыру в изгороди и направились к деревьям. Укрывшись, мы держались поближе к дороге. Прошли в ста метрах от полицейской машины; курящий полисмен посмотрел в нашу сторону, но, по-видимому, нас не заметил.

Если нас не увидел полицейский, очевидно, не увидит и трипод. Я почувствовал себя увереннее. Даже ощутил какую-то беззаботность. Пели птицы – дрозды, слышалось характерное щелканье фазанов. Обычные звуки природы. Какая сумасбродная затея – погоня за триподом. Если даже он двинулся, то может снова остановиться, как тот, на болотах, или сменить курс. Деревья кончились, и мы укрылись под изгородью, окружавшей поле, на котором паслись коровы фризской породы. Слева от нас местность понижалась, открывая вид на окрестности. На многие мили виднелись поля, рощи, фермы. На удалении солнце отражалось в реке.