Зрелище это я нашла грустным и отвратительным. Одна мерзость, никакого возбуждения.

— Сюда. — Мой спутник взял меня за руку и потянул в одну из кабинок. Темную и тесную. Понадобилось какое-то время, прежде чем мои глаза привыкли к темноте. Наконец я разглядела узкую скамью, маленькое окошечко в одной стене, закрытое металлической крышкой, а под окошечком — щель для монет.

Мой друг намеренно оставил дверь открытой. Так что нас могли видеть все, кто шел по коридору. Меня это нервировало, потому что удовольствиям я привыкла предаваться в уединении. Но протестовать не стала. Мой любовник никогда ничего не делал случайно, так что мне оставалось только гадать, что же он задумал.

Какое-то время мы сидели в темноте. Но металлическая крышка по-прежнему закрывала окошко, и я не выдержала.

— Разве мы не должны бросить в щель несколько монет?

Мой друг покачал головой:

— Мы заплатили за специальное шоу. Потерпи, милая. — И его пальцы прошлись по моей щеке.

Я прижалась к нему, чувствуя кожей идущее от него тепло. Платье было без рукавов, и дрожь пробегала по моему телу, когда он подушечками пальцев гладил мою обнаженную руку. Его губы двинулись к моей шее. Твердые, требовательные. Я знала, чего он хочет, и раздвинула ноги.

Под платье я надела лишь пояс и блестящие, с кружавчиками поверху, чулки. Вновь я задрожала, когда он потянул платье вверх и положил руку мне на бедро. И тут же в комнате за окошечком зажегся свет, а металлическая крышка сдвинулась в сторону.

На кровати сидела женщина. В кружевном бюстгальтере, охватывающем только нижние полукружия грудей, в кружевных трусиках «фиговый листок». Лицо ее скрывала черная кружевная маска. При движениях тела груди лениво покачивались. Фигурой ее природа не обидела: высокая грудь, узкая талия, крутые бедра.

Белый свет сменился розовым, придав коже женщины необычный оттенок, отбрасывая в темноту нашей каморки фиолетовый отблеск. Женщина переместилась на самый край кровати. Двигалась она очень грациозно, мягко, сексуально. Волнистые черные волосы падали на плечи.

— Ты бы хотел трахнуться с ней? — прошептала я на ухо своему любовнику.

Он не ответил, тем самым порадовав меня. Улыбнулся, поцеловал в губы. Его пальцы выписывали круги по моему бедру, отчего моя «киска» начала распаляться. Соски набухли, уперлись в прохладный черный шелк моего платья. Я подалась чуть вперед, навстречу его руке.

Когда его пальцы по-хозяйски легли на мой лобок я затаила дыхание в ожидании того, что сейчас он прикоснется к моей влажной «дырочке». Я знала, что половые губы набухли, что я сочусь влагой, но он лишил меня ласки, которую я так ждала. Продолжал поглаживать лобок, изредка подергивая завитки волос. Напряжение во мне нарастало, а он спокойно сидел, наблюдая за женщиной по другую сторону окошечка, не снимая руки с моего лобка.

— Пожалуйста… — прошептала я. — Прикоснись ко мне. Почувствуй, какая я мокрая.

Он покачал головой:

— Не сейчас. Когда я буду готов.

На мгновение я возненавидела его. Как он эгоистичен, как уверен в своей неотразимости. Но чувство это тут же прошло. Его отказ идти на компромисс только разжег мой интерес.