– Ты хочешь сказать, не привлекая внимания к тебе.

Но в одном ее брат был прав. Какие бы действия по отношению к Дэнни он ни предпринимал, сообщать полиции о судьбе преследователя Линды не стоило.

– Поверь мне, малышка, я не дурак, – заявил Клеменс. – Со мной ничего не случится. А вот твое имя уже занесено в полицейский компьютер. И отнюдь не в графу «жертва». К тебе в лучшем случае отнесутся как к истеричной бабе, безосновательно обвиняющей вполне безобидных мужчин. Однако, как только ты заявишься к полицейским, они сразу же отследят, что твой бывший дружок вот уже как несколько дней назад бесследно пропал. А теперь вдруг рядом с твоим домом обнаруживается труп еще одного мужчины. Как ты думаешь, что они сделают? Я прошу тебя, если не хочешь провести под стражей ближайшие дни, ничего не предпринимай.

– Но я же не могу просто так бросить этого несчастного парня! – воскликнула Линда, стараясь перекричать шум ветра и беснующегося моря.

– А почему бы и нет? Мертвец никуда не убежит, да и помочь ему уже никто не сможет. Так что возвращайся-ка ты домой и жди, пока какой-нибудь другой глупец не наткнется на тело. Пусть он переживает стресс от встречи с полицией, а не ты. Как только ураган стихнет, я сразу же заберу тебя оттуда.

Эти слова, казалось, подействовали, но тут Линду словно прострелило.

– А что, если это Дэнни убил его? – со страхом спросила она.

И такое ее предположение основывалось не на пустом месте. Ведь смерть Шиа была точно на его совести. Однажды Линда, придя домой, была неприятно поражена тем, что ее стиральная машина внезапно заработала в режиме отжима, хотя сама хозяйка отсутствовала более восьми часов.

Линда в страхе бросилась к стиральной машине и, когда открыла ее, вытащила из барабана своего мертвого кота. На стекле же загрузочного люка обнаружилась записка следующего содержания: «Если ты меня больше не любишь, то незачем тебе любить кого-то другого».

– Вдруг этот садист теперь принялся терзать не только животных? – охваченная ужасом, проговорила Линда.

– Тогда у него должно быть больше жизней, чем у твоего кота, – недвусмысленно ответил Клеманс.

Они еще некоторое время обсуждали сложившуюся ситуацию, и, в конце концов, мнение брата взяло верх. Она дала ему слово, что не станет заявлять о своей находке, хотя речь и шла о трупе, и не пойдет в гостиницу «Бандрупп», где, как ей было известно, для обсуждения складывающейся обстановки на острове собирались все ответственные лица.

Держа свое слово, Линда поднялась по тропинке и вернулась в дом, чтобы забаррикадироваться в студии. Ночь она провела, лежа на полу, укрывшись одним только тонким лоскутным одеялом, и сколько ни старалась, уснуть так и не смогла. Стоит ли удивляться, что наутро у нее болели все кости, а сама она чувствовала себя словно выжатый лимон. У нее было такое ощущение, как будто ей пришлось без остановки танцевать несколько ночей подряд, поддерживая себя одними только стимуляторами.

Линда зевнула и подошла к узкому окну. Открывшаяся картина неприятно ее поразила: дождь лил как из ведра, создавая сплошную стену темной воды.