- Что с тобой случилось?
- Я не могу об этом по телефону. Оля тут про тебя всякого наболтала. Что ты принц, там, выделываешься, строишь из себя крутого.
- Это Ольга сказала?
- Что у тебя самолюбие… Ну, она думает, что такая калека, как я, тебе не нужна.
- Что-что?
Кристина нажала на рычаг телефона и кинула трубку рядом с аппаратом, чтобы звонки не повторялись. На сегодня было достаточно. Она вернулась к книге, - лучше уж «позаниматься сексом»:
«Женщина не замечает ничего окружающего, - продолжала книга, - ее внимание сфокусировано на пяти процентах собственного организма. Внезапно щелкает главный выключатель, и ЭТО наступает! Неописуемые ощущения устремляются от вульвы, влагалища, клитора по всей нервной системе. Спина выгибается, таз выбрасывается вперед, мышцы, окружающие вульву, сжимаются и разжимаются, посылая волны ... волны ощущений по всему телу. Тазовые вены быстро опорожняются, на коже проступают капельки пота, и чувство облегчения растекается по всему телу...»
* * *
- … Сейчас я удалюсь, а вам желаю,
Офелия, чтоб ваша красота
была единственной болезнью принца,
А ваша добродетель навела
Его на путь, к его и вашей чести. - Королева удалилась с подмостков.
- О, дал бы Бог! - согласилась Офелия.
Подошел Полоний:
- Офелия, сюда!
Прогуливайся. Государь, извольте
Всемилостиво скрыться. Дочь, возьми
Для вида книгу. Под предлогом чтенья
Сиди в уединенье. - Все мы так:
Святым лицом и видом постным
Обсахарим, при случае, и черта.
Читай, дитя!
- О, это слишком верно! - признался в пол король:
- Он этим как бичом меня огрел.
Ведь щеки шлюхи, если снять румяна,
Не так ужасны, как мои дела
Под слоем слов красивых. О, как тяжко!
Полоний интеллигентно поторопил закомплексовавшего короля:
- Он близко, отойдемте, государь!
Появился Гамлет. Обхватив пятернями голову Офелии, Вова произнес:
- Быть или не быть, вот в чем вопрос.
Достойно ль смиряться под ударами судьбы...?
- Недостойно! – режиссер прервал репетицию. – Витя, твой Полоний - подлец, понимаешь? Подлец, стукач и старый сплетник, я с этим ничего не могу сделать. Я должен видеть не добренького Витю Устинова, а реального махрового подлеца.
Актер дебютировал в роли Полония, и пока был ни рыба, ни мясо.
- Ну-ка, отдельно, Витя и Саша, повторили мне! - потребовал Толя.
- О, дал бы Бог! - начала Офелия.
- Офелия, сюда!
Прогуливайся. Государь, извольте
Всемилостиво скрыться... Дочь, возьми
Для вида книгу. Под предлогом чтенья
Сиди в уединенье. - Все мы так:
Святым лицом и видом постным,
Обсахарим, при случае, и черта...
- Ни черта мы не обсахарим, - Теперь режиссера не устраивала Саша. - Нам хотя бы Вольдемара обсахарить, Александра. Хочешь обсахарить Вольдемара?
- Хочу, - нехотя подтвердила Саша. Ей было неловко, даже не знала, куда деть руки.
- Не вижу, - наехал постановщик. - Год назад видел, что хочешь, а теперь не вижу.
От дурацкой ситуации Саша была вынуждена защищаться натянутой ухмылкой.
- А ты, Вольдемар, что лапаешь девушку?
- Это не я - это подсознание.
- Э, мозги не компостируй, ты никогда Офелию не хотел и хотеть не можешь. Ты фригиден, понимаешь? Офелия тебя хочет - ты ее нет. Она тебя обсахаривает - ты ее обратно. Ты голубой. Что не ясно?