— Любимый, ты скоро кончишь кайфово. Вот увидишь: подушка приближает к экстазу.

После пары глубоких Сашиных вдохов опять ненадолго прикрыла его подушкой. Пусть привыкнет, успокоится, тогда меньше будет сопротивляться, когда…

Я еще несколько раз снимала подушку и давала пьяному мужчине отдышаться, он в самом деле приближался к экстазу. Я почувствовала это. И сильно придавила его подушкой.

Когда Александр начал задыхаться, стал дрыгаться в попытке освободиться, я мигом соскочила с его члена, продолжая удерживать подушку руками, села на нее еще и сверху попой, крепко схватилась за спинку кровати, чтобы мой бывший Господин не смог скинуть меня. Без эмоций слушала его бесполезное мычание, ощущала, как судорожно дергается мужское тело.

Сильные толчки, которые я чувствовала попой, постепенно становились все слабее. Я подумала, что умирать в пьяном виде легче. Мозг, затуманенный алкоголем, плохо понимает, что происходит. Душа спокойно выходит из тела и волны агонии прекращаются.

Когда Александр затих окончательно, я слезла с подушки и убрала ее в шкаф. Мужчина не дышал.

После совершенного убийства медленно приходила в себя. Сознание плавало в густом тумане, все чувства и эмоции растворились в нем, притупилось даже острое желание сбежать, поскорее покинуть это помещение.

Какое-то время я просто сидела возле покойного. Не хотелось ничего, было все безразлично. С большим трудом все же удалось перебороть апатию. Голова стала соображать. Прочь сомнения! Нужно действовать!

Я отвязала ноги Александра, освободила его руки от наручников, натянула на покойного штаны, надела рубашку и аккуратно застегнула все пуговки на ней. После чего вытащила ремень из брюк мужчины, накинула его на шею, затянула, приподняла тело, насколько было сил, и привязала ремнем к спинке кровати. Руки положила по бокам трупа, а голову свернула набок. Старалась, чтобы получилось достоверно — вроде как Саша сам удавился.

Взяла из кармана его пиджака ключи от дома, но прежде решила одеться. Плыть голой, конечно, комфортней, однако не хотелось быть совсем без одежды перед людьми на общественном пляже.

Нашла свои платье, трусики, шлепки. Но не стала одевать вульгарные вещи рабыни. Решила быть босой: шлепки легко потерять в воде и плыть в них не удобно.

Открыла шкаф с одеждой. Нашла длинную модную футболку и женские трусики, вероятно, оставленные женой Саши. Что же, поплыву в футболке.

Посмотрела на покойного. Раскаяния не было, только сожаление. Не плохой, наверное, мужик был, хоть и извращенец. Жаль его. Но я не могла иначе!

Прощай, Саша! Надеюсь, жертва не будет бессмысленной, и мне удастся вырваться из ада.

Я поплыла на общественный пляж. Помнила слова бандитов о том, что полиция с ними заодно и беглянок возвращает, поэтому решила не говорить, что находилась в рабстве у русских негодяев.

Вода в начале лета прогрелась уже неплохо, я доплыла без проблем. На берегу заметила человека в желтом жилете, решила обратиться к нему.

Стараясь побороть нервное напряжение, вылезла из воды, быстрым шагом устремилась к мужчине в спецодежде и стала говорить ему: