Так что, как ранее и предполагалось, сперва нужно зачистить помещение, вытягивая из толпы одиночек и небольшие группки скелетов, а потом сразиться с Умертвием.

М-да… Работка предстоит еще та…

Условно тренировочный зал можно разделить на четыре сектора. Первый, ближайший к входу, там, где, собственно, нахожусь я. Это что-то вроде конного манежа. Хотя почему «вроде»? Может, раньше это и было тем местом, где вояки практиковались ездить верхом?

Второй и третий сектора расположены параллельно друг другу. Судя по разнообразию тренажеров, конструкций, отдаленно напоминающих спортивные снаряды и деревянных манекенов, здесь защитники оттачивали мастерство владения оружием.

И, наконец, четвертый сектор, самый маленький, но самый опасный – коридор и дверь, охраняемая Умертвием.

Исходя из увиденного, должен заметить, что детище Задикая никак не тянет на звание захудалой крепостцы на богом забытом островке. Уверен, самые богатые феодалы с радостью отдали бы многое за право владеть таким мощным сооружением. Складывается впечатление, что на эту местность у столичного руководства были далеко идущие планы.

Итак, начнем с манежа…

Думаю, именно здесь находится основная часть «войска» Умертвия. Самая многочисленная, но, на мое счастье, самая слабая и низкоуровневая.

В большинстве своем это ожившие скелеты, бывшие когда-то обслуживающим персоналом крепости.

– Шалун, твой выход, – шепчу я, делая несколько шагов назад поближе к баррикаде.

Гурон, держась в тени, рванул к ближайшей группке мертвяков. Судя по метле в руках у одного и лопате у другого – местная разновидность дворников. Стоят чуть поодаль от всех. Не находись я сейчас в мертвой крепости, подумал бы, что мужики устроили перекур и о чем-то неспешно беседуют. Для полноты картинки не хватает дыма сигарет и характерного переминания с ноги на ногу.

Не прошло и секунды, как «дворники» сагрились на Шалуна. Мимолетная картинка распалась, и в мою сторону, коряво выгибаясь, шагают полуразложившиеся трупы.

Гаврюша напал у самой баррикады, а уже спустя минуту я собирал немногочисленные трофеи. Лопата и метла значились как обычный инструмент с очень низкими показателями прочности. Подозреваю, обилие мертвых «работяг» – это такой необычный подарок от разрабов будущим качателям профессий. Не удивлюсь, если скоро натолкнусь на коллегу.

Как метла, так и лопата даже такому собирателю хлама, как я, без надобности. Хотя, пока есть место в ранце, можно и припрятать. А вот холщовым штанам подметалы и грязному сапогу землекопа я очень обрадовался. И та и другая вещь в сумме увеличивали «стойкость» на шесть единичек.

– Шалун, тащи вон тех троих. У нас еще очень много работы…

А вот и семнадцатый. Теперь можно отдохнуть. Это была последняя группа скелетов. Три сектора тренировочного зала зачищено. Осталось пройти коридор и победить Умертвие.

Устало сажусь на песок и закрываю глаза. Без малого девять часов фарма. Скелеты, лут, снова скелеты, снова лут…