Очнулся я в больнице. Врачи говорили, что мне чертовски повезло, что я чудом остался в живых. А рядом сидела Ванесса. Держала меня за руку и мило улыбалась. Я думал, что сошел с ума. Но потом врач оставил нас вдвоем.

— Я сказала полицейским, что на нас напал грабитель, — заявила Ванесса. — Если скажешь им, что все было не так, они подумают, что у тебя поехала крыша.

Понимаешь, я должен был умереть. Тогда она бы поступила с компанией так, как ей хотелось. А я взял и выжил. И сбежал. Выздоровев, я продал фабрику и патент и на год уехал в Канаду — изучать металлургическое дело. Вернувшись, осел в Вустере — он показался мне симпатичным городком, к тому же там я никого не знал. Больше серьезных отношений у меня ни с кем не было. Слишком силен оказался яд, которым отравила меня Ванесса. Трудно влюбиться, если девушка, которую ты любил, пыталась тебя убить.

В общем, я вполне хорошо устроился. А потом узнал про тебя и с тех пор следил за твоей жизнью. Я так горжусь твоими успехами в работе! Знаю, моей заслуги в этом нет, но я горд, что у меня вырос такой сын. Я бы очень хотел, чтобы ты обзавелся своей семьей, но, пожалуй, это еще успеется. Мне говорили, что ты близок со своей коллегой, Кэрол Джордан. Если она — твоя единственная, не упусти свой шанс.

В общем, так. Я сказал тебе то, что хотел. И я до сих пор жалею, что никогда не был тебе отцом. Надеюсь, ты меня поймешь, даже если не захочешь простить. И надеюсь, ты с удовольствием воспользуешься деньгами, которые я тебе оставил. Удачи тебе в твоей жизни, сынок».

Запись окончилась. Последние слова ошеломили Тони. Стянув наушники, он закусил губу. Тоска распирала ему грудь, железной хваткой стянула горло. Дышать было больно. Тони даже не знал, что хуже — то, что довелось ему услышать, или то, что он ни на секунду не усомнился в услышанном. Обычный человек, узнав столь шокирующие подробности о прошлом своей матери, впал бы в ярость. Он бы не поверил словам Артура. Счел бы его рассказ фантазией глубоко больного человека. Но у обычного человека матерью была не Ванесса.

Чуть ли не с детства Тони считал себя человеком, точно подпадающим под характеристику Дианы Патрик — человеком с дурной кровью. Он — дурное семя. Человек, который знает, что способен на зло. Тони отчасти потому и занялся профайлингом, что твердо знал — сложись обстоятельства иначе, он бы стал одним из тех, кого он сейчас выслеживает, а потом и лечит. Умение Тони сопереживать преступникам взялось не из пустоты, оно гнездилось в его преступных наклонностях, развиться которым не позволило просто стечение обстоятельств.

Разумеется, свою руку тут приложила и Ванесса, никогда не упускавшая случая напомнить сыну, до чего он жалок. Образование и опыт позволили Тони понять, как сильно было разрушающее воздействие Ванессы на его личность. Но все же он не мог валить все на воспитание и обстоятельства. Гены тоже очень важны. Баланс врожденного и благоприобретенного, баланс окружающей среды и умения на нее реагировать. Ну что же, подумал Тони. Зато теперь я точно знаю, сколько во мне этой дурной крови.