На поверхности стола образовалась цепочка из сверкающих игл, проткнувших толстое дерево столешницы. Иэн вскрикнул и, нагнувшись, вытащил острый осколок из своей икры. Джемми вопил; Ролло снаружи заливался лаем.

Опал взорвался.

День еще длился, и пламя свечи было почти невидимо в свете, льющемся из окна. Джейми задул тоненькую лучину, которой зажигал свечу и сел за стол.

— Ты не ощущала ничего необычного в этом камне, когда дала его парнишке, сассенах?

— Нет, — я все еще не отошла от взрыва, и эхо произведенного им шума все еще звучало в моих ушах. — Он был теплым, но все в комнате было теплым, и, конечно, он не звенел.

— Звенел? — он посмотрел на меня странным взглядом. — Ты имеешь в виду, когда он взорвался?

Теперь настала моя очередь выглядеть удивленной.

— Нет, перед взрывом. Разве ты не слышал? А вы? — он покачал головой, немного нахмурив брови, и я оглянулась на других. Бри и Роджер кивнули, они оба выглядели бледными и больными. Иэн с озадаченным видом покачал головой.

— Я ничего не слышал, — произнес он. — Как он звенел?

Брианна открыла рот, чтобы ответить, но Джейми поднял руку, останавливая ее.

— Момент, nighean. [282]Джем ruadh, [283]ты слышал шум перед взрывом?

Джемми уже оправился от испуга, но все еще не слазил с материнских колен. Он посмотрел на своего дедушку большими синими глазами, которые уже отчетливо показывали раскосость, и медленно кивнул головой, не вынимая изо рта большой палец.

— Камень, который дала тебя бабушка, был горячий?

Джемми кинул на меня обвиняющий взгляд и кивнул головой. Я почувствовала вину, особенно, когда подумала, что могло произойти, если бы Бри не вытащила его вовремя из-под стола.

Мы собрали большинство осколков, и теперь они лежали на столе маленькой яркой кучкой. Один из них срезал кусочек кожи с моего сустава, и я затолкала палец в рот.

— Мой Бог, они острые, как осколки битого стекла.

— Они и есть битое стекло, — Брианна сильнее прижала Джемми к себе.

— Стекло? Ты полагаешь, это был ненастоящий опал? — Роджер приподнял брови и наклонился, чтобы взять один из острых обломков.

— Нет, опал — это стекло. Точнее вулканическое стекло, — цвет начал возвращаться на лицо Брианны, хотя она продолжала прижимать сына к себе.

— Я знала, что его можно расколоть ударом молотка или чем-то еще, но я никогда не слышала, чтобы он взрывался подобным образом, — она кивнула на кучку мерцающих обломков.

Джейми выбрал большой осколок и протянул его мне.

— Возьми его, сассенах. Он кажется тебе горячим?

Я осторожно взяла острый обломок. Он был тонким, почти невесомым, и в его прозрачности сверкали синие и оранжевые искры.

— Да, — сказала я, покачивая ладонь с камнем. — Не совсем горячий, но теплый.

— Мне он показался холодным, — сказал Джейми. — Дай его Иэну.

Я передала кусочек опала Иэну, который положил его на ладонь и легонько погладил пальцем, как маленькое животное, которое могло укусить его, если рассердится.

— Мне тоже, он кажется холодным, — сообщил он. — Как стекло, о котором говорила кузина Брианна.

Еще ряд испытаний показал, что камень был теплым, хотя и не горячим в руках Брианны, Роджера и меня, но не в руках Джейми и Иэна. К этому времени воск большой часовой свечи растаял, позволив Джейми извлечь драгоценные камни, спрятанные в ней. Он протер их своим носовым платком и выложил в ряд на столе, чтобы они остыли.