– Что тут происходит? – резко спросила Вероника.

– Кольцо, – прорыдала Катерина в ответ, – кольцо украли. Оно двести тысяч стоит. Ограбили, сволочи. В Новый год ограбили.

– Ваше кольцо? – зачем-то уточнила Вероника. – Такое, с большим камнем?

– А какое же еще? – Катерина дышала, как лошадь после галопа. – Мое, бриллиант настоящий, муж на пятидесятилетие подарил. Недоглядела, а его и сперли.

– Да вы не волнуйтесь, надо полицию вызвать, найдется ваше кольцо. Наверное, – зачем-то добавила Вероника, чем вызвала у Катерины новый приступ рыданий.

– И мой телефон, – фальцетом крикнул Стародуб.

– Какой телефон? – не поняла Вероника. – Еще и телефон пропал?

– Вот именно. Айфон, шесть плюс. Семьдесят тысяч стоит. Не хотите ли вернуть?

– Вы так говорите, как будто это я его украла, – пожала плечами Вероника.

– Не-е-ет, не вы. – Стародуб, брызжа слюной, мерзко засмеялся. – Конечно, не вы. Приблудыш ваш. Добренькую корчите, пригрели щенка блохастого. У-у-у, сиротское отродье, это вас в детдомах красть учат? Тюрьма по тебе плачет, гаденыш. – Подскочив к Платону, он наотмашь ударил его по щеке.

– Ах ты, сволочь, – Павел в одно движение прыгнул на журналиста и коротким хуком в челюсть отбросил его от мальчишки. – Я в молодости вольной борьбой занимался, убить не убью, но покалечить могу, – сообщил он. – Еще раз к мальчонке подойдешь, лечиться серьезно придется. Понял?

– Я – не вор, – вдруг отчаянно и громко закричал Платон. – Я ничего не брал. Ни у кого. Мне мама всегда говорила, что красть нельзя. Я – не вор. Ника, ты-то хоть мне веришь?

Со всех ног он бросился к Веронике и спрятал лицо в подоле ее роскошного платья.

– Конечно, верю, малыш, – тихо сказала она и прижала к себе. – Ты не мог ничего украсть. Ты и в бриллиантах-то ничего не понимаешь.

Она с задумчивым видом повернулась к блондинистым девушкам, яростно встретившим ее взгляд.

«Нет, не они, – подумалось ей. – Побоялись бы скандала. Понятно ведь, что в таком узком кругу полиция вычислит преступника в два счета. Если кольцо спрятать, то его найдут. Проследить за всеми, кто будет уезжать, – нечего делать. Выбросить его в сугроб, чтобы нагадить Катерине? Глупо и бессмысленно. И телефон… Странный набор получается. Нелогичный. В нашей компании сразу два вора? Маловероятно».

– Когда вы заметили, что кольцо пропало? – спросила она у Катерины.

– Так когда сюда собиралась, – плаксиво ответила та. – Мы с ледника пришли, соснули с Хомяком, чтобы в Новый год носом не клевать. Потом встали, он покурить на крыльцо вышел, а я в душ пошла. Кольца сняла и на столе оставила.

– Вы у входа в дом курили? – спросила Вероника у Владимира Ивановича.

– Нет, – тот виновато потупился. – Я стараюсь моцион соблюдать, ходить побольше. Поэтому прошелся вокруг корпусов. Дополнительная тысяча шагов. Мелочь, а полезно.

– Странный моцион – ходить и курить, – съязвила одна из блондинок.

– Погодите, – Вероника поморщилась. – А пока вы ходили, дверь в дом была открыта?

– Да. Мне не пришло в голову ее запирать. Котенька была внутри, я ж не знал, что она уйдет в душ, не дожидаясь моего возвращения.