Вряд ли это прозвучало тактично, однако мне необходимо было знать, а сформулировать фразу более деликатно мешала усталость.

Он вздохнул и беспокойно повел плечом, с которым я проделывала свои манипуляции. Он тоже очень устал, и я, без сомнения, делала ему больно, при всей своей осторожности.

– В первый раз за побег, а во второй за воровство – так они указали в списке арестованных, где перечисляют преступления.

– А откуда вы убежали?

– От англичан, – ответил он, с насмешливой улыбкой вздернув одну бровь. – Может, вы слыхали про Форт-Уильям?

– Слыхала, что он принадлежал англичанам, – в тон ему сказала я. – Чем же вы занимались в Форт-Уильяме?

Джейми свободной рукой потер лоб.

– Мне кажется, это была обструкция, так оно называется.

– Обструкция, побеги, кража. Да вы и в самом деле опасная личность! – произнесла я беззаботно, чтобы немного отвлечь его от неприятных медицинских процедур.

Это подействовало как нельзя лучше – уголок широкого рта приподнялся, и голубой глаз сверкнул на меня через плечо.

– Конечно, опасная, – сказал он. – Просто удивляюсь, как это вы, английская барышня, чувствуете себя в безопасности наедине со мной.

– В настоящий момент вы выглядите достаточно мирно.

Это была неправда: даже такой, без рубашки, весь в рубцах, испачканный кровью, с покрасневшими глазами и ввалившимися щеками после бессонной ночи, он производил достаточно грозное впечатление. Пусть и усталый, он, конечно, нашел бы в себе силы перейти в случае необходимости в нападение.

Он рассмеялся – на удивление искренним, заразительным смехом.

– Мирный, как голубок, – согласился он. – Я слишком голоден, чтобы угрожать чему-нибудь, кроме завтрака. Появись поблизости заблудшая пресная лепешка, и я не отвечаю за последствия… Ой!

– Простите, – пробормотала я. – Резаная рана, глубокая и очень грязная.

– Ничего страшного, – успокоил меня он, но даже сквозь отросшую рыжеватую щетину было заметно, как он побледнел.

Я решила продолжить разговор.

– Что такое обструкция? – спросила я. – Мне не кажется, что это большое преступление.

Он глубоко вздохнул и сосредоточенно вперил взгляд в резной кроватный столбик, так как я обрабатывала глубокую часть раны.

– Ну, думаю, что это слово у англичан в ходу, – заговорил Джейми. – В случае со мной оно означало защиту моей семьи и собственности, и во время этой защиты меня чуть не убили.

Он прикусил нижнюю губу, словно бы не хотел больше говорить об этой истории, но потом продолжил, по-видимому, отвлекаясь таким образом от своего плеча:

– Это было года четыре назад. На поместья поблизости от Форт-Уильяма наложили подать – продовольствие для гарнизона, лошади для перевозок и так далее. Нельзя сказать, что это дело кому-то пришлось по душе, но большинство уступило. Небольшие отряды солдат в сопровождении офицера разъезжали по округе с телегой или даже с двумя телегами и собирали продовольствие и вещи. И вот в октябре капитан Рэндолл явился в Л… – Джейми вдруг запнулся, быстро поглядел на меня и закончил: – В наш дом.

Я кивнула ему и сосредоточила все внимание на своей работе.