Не лучше ли просто лечь и немного отдохнуть, тем более что гнездо уже готово. Чем и Ксанта ждать не имеет смысла – парочка, вполне возможно, вернется только под утро.

Ксантье молча согласился с предложением Айрин. Наверняка он не знал, как отнестись к поступку друга-гиппогрифа – радоваться или огорчаться. У Ксанта появилась подружка, утащившая его, как песика, на поводке, – что в этом радостного?

– Забирайся в гнездо, Зора, – пригласила Айрин. – Для тебя найдется место.

Зора остановилась в нерешительности. Уж очень она была неприглядна, особенно после угощения плетьми. Кости торчали, одежда изорвалась до неприличия.

– Ту-у пу-у-ую. Надо... – начала Зора.

– Проведешь ночь под открытым небом? – спросила Айрин. – Ты просто не хочешь или боишься помешать? – Ведь в Ксанфе принято, чтобы зомби день и ночь торчали на улице.

Зора стояла молча. Она, кажется, и не собиралась отвечать.

– Ты дважды помогла мне и моим друзьям, – не отступалась Айрин. – Не исключено, что я обязана тебе жизнью. Стреск мог запросто стрескать меня, а фурии застегать плетьми. Я просто не могу относиться к тебе как к... – Тут Айрин осеклась. Она хотела сказать: как к зомби, но сочла это неуместным.

– Знаешь, – вдруг заговорил Ксантье, обращаясь к Айрин, – теперь, когда темно и ее, зомби то есть, почти не видно, она кажется такой... такой стройной... Такой... ну, в общем... не противной. И пахнет не противно. Всего лишь землей...

Да, подумала Айрин, парень не мастер говорить комплименты. Да и у кого ему было учиться в его-то медвежьем углу?

– Мне грозила смерть от плетки, – вздохнул Гранди, – так что зомби уж как-нибудь стерплю.

– Иди же к нам, – опять позвала Айрин. – Здесь тебе будет лучше. Сможешь поспать. Ты ведь хочешь спать?

Айрин не знала, спят ли зомби вообще. Но это не так уж важно. Важно другое – дружелюбный жест. Так она косвенным образом загладит свою вину перед матерью, долго страдающей от дочернего бездушия, это раз; и отблагодарит зомби, действительно заслуживающую благодарности, это два. Я должна не просто терпеть ее присутствие – я должна с ней подружиться, решила Айрин.

Зора в конце концов отважилась подойти к дереву. Она попыталась взобраться по стволу, но не смогла – яд, которым фурии пропитали свои плети, оказался таким сильным, что лишил сил даже зомби.

Ксантье подошел к Зоре, обхватил ее за талию и приподнял. Зора взлетела, как перышко. Что гиппогриф, что его хозяин – оба силачи! Зора ухватилась за край гнезда, подтянулась и исчезла внутри.

– Раньше я никогда к ним не прикасался, – пробормотал Ксантье. – Когда она ехала, сидя сзади, я не особенно позволял ей цепляться за меня. Я думал о ней не больше, чем о мешке с мусором, каждую минуту готовом шлепнуться на землю. Но теперь, после того как она приняла на себя удар, предназначенный мне... Не в моих правилах не отвечать услугой за услугу. Ни одна живая душа не может обвинить меня в неблагодарности. Но с ней... не знаю, стал ли бы я ей другом до гроба... то, что меня еще ждет, в ее жизни уже произошло, гроб то есть... не знаю... И прикасаться к ней не так уж и противно. Я ведь охотник и не раз прикасался к убитым животным... Кишки разные... В общем, я не чистюля... А она такая легонькая...