– Ну что, обратно поедем? – уточнил Леша, отправляя в рот кусок колбасы, чудом ускользнувший от загребущих лап Мезенцевой. – Доедем до поселка, перекусим по-людски. Супчику горячего похлебаем.

Коля глянул в сторону такого близкого, но практически недоступного леса. Ну, положим, доберется он до него – и что дальше? Смысла, выходит, и на самом деле ноль. Да и спит наверняка леший, он снег да холод не любит.

– Опа! – Мишка, стоявший в раскрытых дверях автомобиля, вдруг присвистнул. – А там, кажись, кто-то тропку в лес протоптал в снегу. Вон там! Точно тропка, отвечаю. Колян, забирайся обратно, Леха сейчас попробует туда проехать. Не факт, конечно…

– А может, не надо? – вдруг спросила Мезенцева.

– Ой, никак кое-кто струхнул? – немедленно поинтересовался злопамятный Мишка. – Кто-то забоялся страшного леса, в котором скоро начнет темнеть?

– Идиот, – закатила глаза под лоб Женька. – О другом речь. Речь идет не о потерявшихся лыжниках, а о капище. Ка-пище! Что, если в нем все дело? Мы наследим, а кто-то, уж не знаю кто, заметит? Заметит и сделает выводы!

– Мы и здесь наследили, – резонно заметил водитель. – Вон колея какая осталась.

– Оттуда не заметишь, – неожиданно поддержал Женьку Мишка. – Особенно если в темноте.

– Хорошо, что мы сюда приехали, – подытожил Коля, забираясь обратно в машину и радуясь, что сегодня он обул берцы, а не сапоги. Из них он сейчас снег замучался бы вытряхивать. – Эта тропка – она не просто так, зуб даю. Ладно, погнали в поселок, чего тут торчать понапрасну. Опять же – перекусим. Леш, точно успеем вернуться до темноты?

– Точно, – завел машину водитель. – Как смеркаться начнет, так на холме и будем. Ну, если чего не случится, понятное дело. Дорога есть дорога, на ней загадывать нельзя.

Хоть весна уже вступила в свои права, как календарно, так и погодно, но темнело еще по-старому, по-зимнему – рано и быстро. Да и легкий морозец, который пришел с севера сразу после того, как солнце скрылось за горизонтом, дал понять полицейским, что радоваться тому, что возвращается тепло, рано.

Впрочем, это особо никого не печалило, в машине было уютно, а голод, вызванный прогулкой по окрестностям, был утолен в очень и очень неплохом поселковом кафе.

– Пойду шефу позвоню, – сообщил Женьке Коля, открывая дверь микроавтобуса. – А то потом, неровен час, некогда будет. Может, он какие новые установки даст?

– А сейчас какие есть? – заинтересовался Мишка.

– Смотреть, слушать и никуда не лезть, – не стал скрывать Нифонтов. – Только вот ситуация немного изменилась, как мне думается. Так что пусть он решает, что мы дальше делаем.

– Ага, ты бате после это объясни, – шмыгнул носом местный опер. – Особенно если эти твари еще кого-нибудь на трассе оприходуют. Он добрый-то добрый, но при этом офигеть какой безжалостный. Вам, может, и не прилетит, а вот нам с Лехой так мозги причешут, что только в путь.

– В страданиях закаляется душа человеческая, – назидательно произнесла Женька, которую обильный то ли обед, то ли уже ужин настроил на философский лад.

– И еще подобное уменьшает количество звездочек на погонах, – добавил Мишка. – Да прекрати ты, а то меня тоже вон в сон потянуло!