Не могли же настолько измениться порядки Закатного королевства, чтобы магичка с высоким даром бедствовала так сильно? 

Да, не бывает такого. 

Даже в Восходном королевстве при более свободных нравах, потому что королевская чета там была лишь номинальным органом власти, не могло произойти такого. Маги ценились. Везде. 

Особенно сильные маги. Они не бедствовали, потому что дар передавался только по наследству. А значит, чаще всего магически одаренные семьи накапливали свои капиталы. Даже наш с сестрой род Анрэйн считался обедневшим не потому, что мы бедствовали, а потому, что нам еле-еле хватало денег на содержание родового замка. 

Простолюдины же, одаренные магией, чаще всего находили себе достойные заработки. Даже со слабым даром можно было поступить не в Катрионскую Высшую Академию Магии, а в менее престижное учебное заведение, но выпуститься из него специалистом. Королевство отправляло на отработку, помогая своим подданным хорошо пристроиться сразу. 

— Как ты поняла, что он маг? — пояснила свой вопрос сестра, и я вспомнила, что мы говорили о пекаре.

— Когда развиваешь дар до определенного уровня, начинаешь отличать магов и их стихии без усилий. Пойдем, — потянула я сестру за собой.

То, что мужчина не пускал девушку на порог, мне не нравилось. В отличие от меня владелец пекарни не видел, что с ним общался маг огня. Может, и славно, что стихийников, обладающих магией моего уровня, поблизости не было. Иначе и они так же, как и я, заметили бы странность. Юная магесса почему-то ходила в такой мороз в столь легкой накидке, словно у нее совершенно не было золотых. 

— Добрый день, — надменно обратилась я к пекарю, — почему вы держите молодую ату на улице? 

— Да какая она ата? Вы только посмотрите на нее. Обувь вот-вот развалится. А в моей лавке только лучшая выпечка, и… 

— Надеюсь, Терри-пат простит тебя за такое упущение. Пойдемте, ата… — Я вопросительно посмотрела на девушку.

— Малика.

Мужчина как-то разом сник, наверное услышав имя девушки. До него наконец-то дошло, что он имел дело с магом.

— Ата Малика, вон в том ряду прекрасная лавка, а продавщица там добрейшая. Хоть и обычный человек. — Я ядовито улыбнулась мужчине и, подхватив девушку за руку, даже не дожидаясь ее согласия, потащила за собой. — Мы с сестрой уже приобрели свежую выпечку. 

— Милли… — тихо шепнула мне сестра, совершенно ничего не понимая.

— Все хорошо, Мики, — успокоила я сестру и повернулась к девушке, — Ата Малика, где твои родители? 

— Они не знают, что я в столице. — Девушка потупила взгляд, но с шага не сбилась. 

Я же поняла, что все сделала правильно. То ли земной черт меня дернул, то ли матушка Мигрис руководила моими действиями, но я ускорилась и не пошла ни в какую лавку, покидая торговую улицу.

— Милли, мы же брали булочки в другой стороне. 

— Мы идем домой, — уверенно проговорила я. 

Малика, услышав наш диалог, вздрогнула и тут же застопорилась.

— Никуда я с вами не пойду, — испуганно произнесла она, вырывая руку из моего захвата.

— Я дам тебе новую одежду, накормлю и даже спрашивать не стану, от кого ты бежишь. Пусть Мигрис-мат меня покарает, если я совру, — тихо, почти по слогам проговорила я.