Особенно обжигала взглядом одна: черноволосая, смуглая, в ярком синем платье. Как уставилась темными глазами, так и следила, пока я проходила мимо. Чем-то эта наложница напомнила Арджану, и меня как ожгло!

Зейд увлекся в свое время женой моего брата. А девушка напоминала гордую воительницу. Вполне возможно, что он не раз призывал ее к себе.

Нарры! Да мне даром этот змеиный заповедник не нужен!

– Акира Риналлия!

Хаяла появилась из-за угла. И тут же устремилась ко мне, мимоходом отправив служанку взмахом руки.

Черноволосую тоже как ветром сдуло, стоило первой жене коротко и сурово на нее взглянуть.

– Акира Хаяла, – присела я в игенборгском приветствии, но первая жена просто обняла меня, обдав запахом знакомых духов.

– Да-да, – хитро улыбнулась она, – я в восторге от твоих подарков, дорогая Риналлия. И очень рада, что ты теперь входишь в нашу семью.

Я не села прямо на пол исключительно благодаря силе воли. Эти объятия, неприкрытая радость… что происходит вообще? И неофициальное обращение, точно мы и правда родственницы или давние подруги.

– Ужасно то, что тебе пришлось пережить, – продолжала тем временем Хаяла.

Она подхватила меня под руку и увлекла в сторону небольшой веранды, сплошь увитой белыми и розовыми цветами. Там уже стоял низкий столик в окружении подушек, дымился чай и горкой возвышались местные сладости.

– Все позади, – выдавила я, опускаясь на подушки напротив Хаялы.

Все же она была красивой, с правильными чертами и легкой усталостью в темных глазах. Темные же волосы оказались уложены в гладкую строгую прическу, открывая крупные золотые серьги в ушах. Такого же оттенка подводка украшала глаза Хаялы, делая их еще больше.

– Насчет Замиры… это ужасно, – проговорила первая жена.

Она сама разлила в чашки местный коричневый чай, пахнущий душистыми травами.

– Ее правда заточат?

Хаяла кивнула, черные брови сошлись на миг на переносице:

– Она пошла на преступление против акифа и Игенборга, Риналлия. За подобный поступок обычно следует мучительная и долгая смерть. Но акиф оказался милосерден. Видимо, в память прожитых вместе лет.

Я глотнула терпкий чай и едва не обожгла язык. В голове пульсировали мысли, но при этом ни на одной я не могла задержаться надолго. Где Сирил? Почему Хаяла позвала меня? Что вообще теперь делать? Где Зейд? Хочу домой!

– Но я безумно рада, Риналлия, что все разрешилось. И ты теперь стала моей родственницей.

– Хаяла, я…

– Знаю, – кивнула та. – Ты думаешь, я должна ревновать? Видишь ли, прошли те времена, когда я была уверена, что Зейд так полюбит меня, что не захочет брать других жен.

– Многоженство в Игенборге норма.

– Да, – кивнула Хаяла. – Мы с детства знаем, что у мужа будет несколько жен. Одна – редкость. И относимся к этому спокойно, хотя, конечно, ревность порой жалит.

Да я бы с ума сошла, если б мой любимый делил ночи не только со мной, но и с другой женщиной! Подобное даже в страшном сне не могу представить! А тут передо мной сидит первая жена акифа и рассказывает, что да, ревность бывает, но ничего страшного!

– Ты не против того, что он взял меня третьей женой? – вырвалось у меня. – Взял, пока я была без сознания!