Когда Джо прильнула ко мне, я погладил ее по волосам, и она сразу же расслабилась. Мы идеально подходили друг другу.

Она откинула голову назад, желая рассмотреть меня в темноте. Послышался трепетный вздох, и у нее перехватило дыхание.

– Я хочу поцеловать тебя, Эван. А ты?

– Больше всего на свете, – ответил я, захваченный ее храбрым честным высказыванием. – Но если я поцелую тебя, то не смогу остановиться.

– И не надо. А ты до сих пор?..

Изнемогая от желания, я кивнул.

– Я же находился в тюрьме. А когда вышел, единственное, что меня волновало, – найти тебя.

– У тебя получилось, – улыбнулась она, ближе прижимаясь ко мне. – Не знаю как, но ты это сделал.

Джо скользнула руками по моей шее. Пальцы зарылись в мои волосы, затем соскользнули к подбородку и прошлись по краю губ. С нежностью во взгляде она следила за движением своих пальцев, словно производила интимное знакомство.

– Поцелуй меня, Эван. Пожалуйста. Пожалуйста…

Я нежно коснулся губами ее губ, намереваясь медленно вовлечь в поцелуй. Она приоткрыла рот, впуская меня. Слабый вздох, и моя сдержанность сгорела дотла. Мы упали друг на друга, переплетая руки и ноги, поцелуями возвращая украденные у нас четыре года.

Я зарылся руками в волосы и наклонил ее голову, чтобы поцеловать. Хотя на самом деле хотелось поглотить ее. Мы стукнулись зубами, и язык Джо задел мой. Она провела руками по моей груди, спускаясь ниже к пылающему животу.

– Нет, подожди. – Я схватил ее за запястья и прижал их к подушке над головой. – Я не продержусь долго.

– Я не возражаю. Это для тебя.

– Черт возьми, да. Для нас. Мы слишком долго ждали.

– Включи свет, – прошептала она. – Хочу, чтобы ты все видел.

Лампа загорелась, и я застонал, увидев рассыпавшиеся по подушке темные влажные волосы, полуприкрытые глаза и покрасневшие и припухшие от поцелуев губы.

– Не торопись, – произнес я больше для себя, чем для нее.

Целуя мягкую кожу, я скользнул губами по шее. Расстегнул на ней рубашку – мою – достаточно, чтобы стянуть ту через голову. Небольшая, идеальной формы девичья грудь оказалась в моих руках. Не фантазия, которая поддерживала меня в тюрьме, а твердая настоящая реальность. У меня вырвался низкий стон. Джо вздрогнула и выгнулась, когда я прикоснулся губами к ее затвердевшему соску. Я дразнил его, посасывал, а затем перешел ко второму. Когда я слегка прикусил его, даря Джо наслаждение и боль, она вцепилась в мои волосы. Я же успокоил эту сладкую пытку языком.

– Боже, ты прекрасна, – хрипло проговорил я, уткнувшись лбом в ее грудь и стараясь отдышаться. – Ты так чертовски красива. Моя.

– Да, – прошептала она, едва дыша, – твоя…вся твоя.

Я встал на колени, целуя ее живот и задевая губами нижнее белье. Засунув пальцы под пояс трусиков, я стянул их с бедер.

– Четыре года, – пробормотал я, скользя языком, – четыре года я ждал, чтобы вновь вкусить тебя.

Джо застонала, когда я аккуратно раздвинул ее ноги и начал ласкать еще ниже. Она приподнялась на локтях, желая понаблюдать за моими действиями, но, извиваясь, упала обратно на кровать. Ее бедра двигались в такт моему языку. Я не знал жалости. Ее охватил первый сокрушительный оргазм, затем второй. Я бы продолжал, но Джо схватила меня за запястье.