— Так-то оно лучше, — заметил я, разглядывая ее оценивающим взглядом. — Слегка обнаженный бюст вам не помешает. Насколько я припоминаю один параграф в досье фон Закса, он отнюдь не монах.

— Есть такая поговорка, мистер Эванс, — сказала она сухо. — Не учи свою бабушку разбивать яйца... Я никогда не могла точно понять смысл, но, по-моему, в данном случае она очень уместна.

— Точно! Вы гений, и вам не требуются чужие советы. Но только не забудьте немного взбить прическу, когда доберетесь до места. Измажьте личико придорожной грязью. Тоже неплохо. Вы же аргентинская нацистка и с превеликим трудом нашли фон Закса, чтобы предупредить его об опасности. Помните?

— Помню, — холодно отозвалась она.

— Я появлюсь на сцене очень скоро и выступлю в роли второго плана. Нет смысла заранее репетировать диалоги. Мы проработали узловые моменты интриги. В остальном нам придется импровизировать и надеяться на лучшее.

— Значит, все-таки появитесь, — сказала она, пристально глядя на меня.

— Если я не сделаю этого, вы окажетесь в крайне затруднительном положении, — усмехнулся я. — Так что, милая, вы сильно рискуете. Но уж когда а выйду на сцену, успех моей роли целиком будет зависеть от вас — считайте, что мы в равных условиях. — Я помолчал. В жизни бывают моменты, когда некоторый обман просто необходим, но бывают также моменты, когда некоторая честность, в разумных дозах, может создать нужную атмосферу доверия и рассеять сомнения. Поэтому я добавил: — Прежде чем вы двинетесь в путь, давайте-ка выложим все карты на стол. Вам же прекрасно известно, что мы не сможем выкурить ею из этих пещер живым. Если, конечно, у него здесь столько людей, сколько насчитала миссис Хед. Нам еще придется изрядно попыхтеть, выбираясь из этого места, так что перестаньте лелеять надежду захватить фон Закса и отправить его куда-то в Европу для справедливого суда. Это просто нереально.

Кэтрин молчала секунду-другую. Потом вздохнула и нехотя произнесла:

— Вы, конечно, правы. В таком случае я смогу сообщить, что он погиб. Этого будет достаточно. Мне придется несколько нарушить данные мне инструкции. Но мне разрешается определенная свобода действий. Ну ладно, мне пора.

— Hasta la vista, как говорят в этих краях.

— И аuf Wiedersehen, мистер Эванс.

Она села в машину и, не оглядываясь поехала. А я все думал о том, что она как-то очень легко поступилась своими принципами. Я ни на минуту не обманывался мыслью о том, будто знал, что же у нее на уме. Я стоял и смотрел вслед “фольксвагену”, подпрыгивающему на каменистой дороге через долину, ведущей к каньону, когда почувствовал, как Шейла встала рядом со мной. Пока мы вели прощальную беседу с Кэтрин, она держалась на значительном расстоянии от нас, демонстративно желая показать, что не хочет участвовать в нашем сговоре. Я обернулся.

— Она тебе все еще не нравится?

— Это же идиотский план! Ты ведь ей не доверяешь! Мне было очень неприятно это говорить, но сейчас был неподходящий момент для дипломатического политеса.

— Она профи. Я доверяю ей в том, что она будет действовать как профессионал, а не как капризный ребенок, оценивающий по принципу “нравится — Не нравится”. Так что ты остаешься за кадром, Худышка.