Он с ужасом вспоминал все, что ей пришлось пережить в плену Файлин… но иногда его посещала кощунственная мысль, что если бы не интриги покойной Верховной Ведьмы, они бы с женой могли никогда не обрести друг друга. И эта мысль пугала его ничуть не меньше. Вряд ли это деяние сильно смягчить судьбу гнилой души на суде Создателя… но быть может, оно чуть-чуть зачлось ей. Впрочем, это решать Создателю, а не Долману.

Убедившись, что сынишка крепко спит, счастливый отец забрался в постель, прижался к любимой и погрузился в сон.

Он увидел себя на зеленой лужайке, залитой солнцем. А рядом — Делию. Юную и прекрасную, какой он встретил и полюбил ее десятки лет назад.

— Дел… — прошептал он.

Он не разлюбил ее, женившись на Селине. Она навсегда осталась в его сердце. И Селина знала это. Она принимала его прошлое, не ревновала. Первая любовь не отравляла нынешнюю. Делия осталась с ним светлой памятью, чистой радостью, теплыми воспоминаниями. Селина была живой и настоящей. Он мог говорить с ней, ласкать ее, заниматься любовью, воспитывать их сына.

И он был счастлив увидеть Делию.

— Привет, Дол! — улыбнулась она радостно и светло. — Я так рада видеть тебя!

— И я, Дел… Как ты… на своем Пути?

— У нас все неизменно и все в вечном движении. Но скоро я уйду с Пути?

— О чем ты?

— Вернусь на землю. К тебе.

— Но… как?

— Кажется, я нашла прекрасное местечко, чтобы снова родиться. Совсем близко к тебе. Мы будем рядом. Правда, ты забудешь наш разговор, когда проснешься. И не узнаешь меня в новом воплощении. Но твоя душа будет знать. Не бойся — я не помешаю вам с Селиной. Ваша любовь крепка и чиста. Да и я буду ребенком. И тоже забуду обо всем. Мы будем друзьями. Обними меня, Дол…

Мужчина обнял легкое, почти невесомое тело девушки. Его обдало волной тепла и блаженства. Касание Делии словно открыло для него Путь. Пространство безграничной чистоты и единения, где обитали души. Он попал в безвременье, коснулся вечности и бессмертия.

Когда он открыл глаза после пробуждения, то первое, что он встретил, был взгляд любимых глаз. Селина уже не спала, она сидела на кровати рядом и с любовью смотрела на него.

— Что тебе снилось, Дол? У тебя было такое счастливое и безмятежное лицо…

— Не помню, ласточка… Наверно, ты! Только ты делаешь меня счастливым и безмятежным.

Она радостно улыбнулась и прильнула к нему. Он крепко прижал ее к себе, и они занялись любовью. Сынишка, словно чувствуя, что родители наслаждаются друг другом, тихонько сопел во сне, не отвлекая их. И лишь когда оба достигли пика наслаждения, заворочался и загулил, требуя внимания, еды и ласки.

Селина поднялась покормить малыша. А Долман любовно глядел на свою семью, распространяя тепло, которое пришло к нему из чудесного сна. Вот оно, счастье. Все богатства мира, вся власть, магия, могущество не заменят его. Любимая женщина и ее ребенок. Нет большей радости.

____________________

Верган раздраженно мерял шагами спальню. Задерживается. Снова мотается где-то со своими ведьмочками. Вот ведь упертая девчонка. С каждой ей надо поговорить лично, у каждой выспросить, не притесняют ли ее явно или тайно. Все-то боится, что нечистоплотные люди используют указы Верховного Мага себе на руку, попытаются использовать молодых ведьм, пожелавших изведать свободы и самостоятельной жизни. А сами ведьмочки из страха или неопытности никому не донесут, что с ними поступают нехорошо. Вот Лисия и взяла бразды правления в свои руки, лично контролируя становление своих одаренных сверстниц.