– Это должно произвести на меня впечатление?

– Хотя бы смягчить холод в глазах. И дать мне шанс.

– Тому, кто стал на тёмный путь?

А вот теперь моя улыбка стала напряжённой, и девушку в бок пихнула подружка. Это слишком сильный эпитет для простой пикировки про разбойника.

– Похоже, мне придётся соответствовать словам и пасть ещё сильнее, применив силу.

Хлысты, сейчас чуть видимые, метнулись вперёд, обвивая талию девушки крепкими и надёжными путами. Небольшое усилие и её перенесло, оставив за спиной охи, вплотную ко мне. Между нами лишь полшага и мы стоим лицом к лицу.

– Угол шестой, «Цветочный домик» – тебя устроит?

На мгновение мне показалось, что Налия откажется, но потом что-то в её глазах дрогнуло, и она протянула мне руку.

– Я хочу сетийский чармиш.

Я поцеловал девичьи пальцы.

– У похищенной всегда есть право на желание.

– Как тебе?

Налия требовательно помахала пальчиками за спиной, и я вложил в них свою ладонь. Девушка, так и не оглядываясь, притянула меня к себе и снова требовательно спросила:

– Как тебе?

– Отличный вид.

Я даже не покривил душой. Пусть и не вовремя приключилась эта поездка, отрывая меня от дел, но стоило признать – вид открывался достойный: узкая горная тропинка выводила на край скального карниза, под нами лежали более низкие горные хребты, а среди них, как изумрудный медальон на сером сукне в лавке ювелира – крошечная овальная долина. В дни прошлой службы приходилось видеть мне и более захватывающие вещи, но любоваться подобным бок о бок с девушкой, которая тебе нравится – особое счастье. Чуть позже узнаю, что принесет ей больше радости: эта поездка или украшение, созданное руками мастера?

Я положил руку на талию Налии, прижимая её к себе и делясь своим теплом и настроением. Отличный вид.

– Аор.

Налия причёсывалась перед зеркалом и говорить ей мешали шпильки, которые она держала губами. Смотрелось всё это очень забавно и мило. Я не смог удержаться от улыбки и сразу получил недовольный взгляд в отражении.

– Аор!

– Да-да. Я здесь и слушаю.

– Ты не задумывался о том, чтобы съехать с казарм?

– Э-э-э…

– Понятно, – тяжело вздохнула девушка. – Мужчина.

– Это очевидно, – я, продолжая лежать, пожал плечами. – Разве это повод печалиться?

– Конечно, повод. Вы никогда не заботитесь об уюте.

– Ну, это уже клевета.

Да и слышать такое довольно обидно. Моя комната не только отмыта до идеала, но и за эти четыре месяца стала, вероятно, лучшей среди подобных ей в казармах бригады. Все деревянные вещи – украшены резьбой и вскрыты лаком, что я выпросил у Фатора. А на стене у кровати мой шедевр – горельеф, изображающий один из моментов защиты Пеленора: сражение за восточную стену в первом зелонском конфликте, когда враги с помощью огромных костяных червей сумели её проломить.

– Казарменный порядок и эта ваша воинственная жуть на стенах – вовсе не уют. Ночью она вгоняет в ужас. Может, командиры и считают, что это хорошо для настроя, но жить здесь постоянно и ощущать на себе все эти чужие взгляды в коридорах… Брр!

Я промолчал, выдавил на лицо улыбку.

– Да, ты права. Нужно задуматься над этим.