Не вышло. Впрочем, и сама атака Ларига была детской уловкой. Я не попадался на такое уже через неделю поединков с Бриком.

Ещё два шага по кругу. Лариг демонстрирует укол в голову и тут же переводит его в руку. Скрутить корпус, закрываясь щитом. Меч перевести в верхнюю позицию. Удар!

Парень просто ушёл шагом в сторону, смягчив удар по шлему и ответно махнул клинком, попадая мне в руку и скрежеща сталью о сталь. Вернул меч в позицию и явно расслабился, забыв, что у нас не просто драка до касания, а поединок до крови. И пока её нет, а противник не признаёт поражения и может держать оружие – схватка продолжается.

Я ударил мечом себе по щиту, проверяя отбитую руку и напоминая парню – ничего ещё не закончилось.

Шаг влево, меч скользнул в нижнюю позицию, набирая скорость. Удар!

Лариг прикрылся щитом, ответно полоснул мне по ноге. Но я угадал направление, опустил туда свой щит и тут же повторно ударил парня в голову.

Вложился хорошо. Отсушеная рука, грохот железа и покачнувшийся противник сказали об этом без слов.

Третий удар. Быстрый, сильный, самым кончиком под обрез кольчуги.

– Поединок окончен!

Я всё же не питал к Ларигу ничего сильнее обычной злости и хотел всего лишь поставить на место зарвавшуюся молодёжь. Так что рассечённого бедра ему было достаточно, потому я сдержал руку. Оглядел стоящих вокруг в прорезь шлема.

– Хочу напомнить, что разрубленная кость будет срастаться три недели даже в госпитале, – главное говорить громче, чтобы заглушить стон Ларига и гневные крики парней. – А мышцы всё равно потеряют силу и навык. И тогда в этом году о поступлении в военное училище и карьере офицера придётся забыть.

– Ты думаешь мы тебя боимся? – голос Драгора дрожит от злости.

– Моё дело сказать, ваше дело услышать. По мне – глупо из-за мелкого желания подгадить товарищу по мечу рушить начало жизни.

– Я вызываю тебя!

– Отказываюсь, – я снял шлем и улыбнулся ему в лицо. Я достаточно терпел их выходки. Моя очередь. – У меня сегодня ещё одно занятие с уважаемым мастером и служба завтра. Меня товарищи не поймут, если из-за детских обид я их подведу.

– Трус! Что стоят твои бумажки по сравнению с клеймом труса?

Пожал плечами:

– Это только твоё мнение.

– Так думают все!

– Мне плевать, что думают обо мне желторотые пацаны, – насмешливо развёл я руками. – Жду тебя на следующем занятии. Ты повторишь свои слова, а я подумаю о вызове.

Мастер прервал нашу склоку:

– Довольно лаяться. Молодые – к стойкам и разоблачайтесь! Аор – меняй экипировку.

Я не удержался и, перед тем, как развернуться, стукнул шлемом по груди, прощаясь с парнями. И в голове ни одной мысли о магии, кстати.

Торопящаяся женщина остановилась так резко, что пытавшийся угнаться за ней пацан врезался ей в спину. А всё почему? Потому, что я с ней уже знаком, да и ей, видимо, врезался в память: раз так реагирует, едва увидев, то понимает, что будет дальше. Как-никак заклинание на её сыне по-прежнему отсутствовало в реестре защиты крепости.

– Ну как так?! Да пусть будут прокляты все пророки и поверившие им! За что мне это? Чем я сегодня провинилась?!