Его коллега лишь махнул рукой и убежал по коридору, в котором монотонно и безнадежно звучало: «Красный уровень тревоги». Ревякин постоял еще немного, но поспешил вслед за товарищем, бормоча невнятное под нос. Коридоры превратились в торопливые русла горных ручьев, что втекали в обширное людское озеро у взлетной площадки. У самого края стояло трое солдат с лучевыми винтовками, они как могли успокаивали прибывших. По их словам, выходило, что флайерботов хватит на всех, и нет причин беспокоиться. Виктор знал, что это вранье. Потому что именно он распределял немногочисленные ресурсы, приходившие из центра, на найм и поддержание в готовности всех средств эвакуационного передвижения. Из девяти флайерботов на ходу были семь, а из этих семи три уже были загружены полностью и отбыли в убежище № 2, гигантский военный бункер со всеми сопутствующими ему коммуникациями. У них был бы шанс, если бы денег выделяли больше, если бы начальник ремонтного цеха не запил и его бригада успела подшаманить два куска металлолома, что сгорят в ядерном пламени, если бы…

– Товарищ Ревякин, – один из солдат, кажется, его звали Миша, как и его сына, кивнул и повелительно раздвинул толпу винтовкой. – Проходите.

Одно из преимуществ «лишней должности» инженера контроля порядка и эвакуации – ты знаешь почти всех солдат на объекте. Другой недостаток – все сотрудники, смотрящие на тебя, ждут, что ты их спасешь. Четыреста восемьдесят семь человек, надеющихся на жизнь. Надо, надо было давить на главного, когда была возможность, выбивать деньги в ущерб карьере, не боясь снятия с должности. Тогда сегодня у каждого из них был бы шанс.

Флайербот Е-35, автоматическая легкая модель, предназначенная специально для гражданских нужд, подплыл к краю зоны посадки и, зависнув в воздухе, с шипением открыл двери.

– Товарищ Ревякин, – солдат кивнул в сторону транспорта. Он знал, что флайерботов не хватит.

– Я… я на следующем. Послушай, Михаил, – Виктор повернулся к этому совсем молодому пацану с двуглавым орлом на груди, а тот участливо посмотрел в глаза, – не слышно, что в городе?

– Не знаю. Сказали эвакуировать все лаборатории и производственные базы, типа нашей. По городу тихо. Никаких приказов я не слышал.

Виктор кивнул. Он догадывался, но словно боялся услышать эту мысль от кого-то еще. Но теперь… Руки чуть заметно подрагивали, а сердце тревожно колотилось в груди. «Никаких приказов». Жена Маша, невестка Инна, сын Миша и внук Андрей, которого он любил больше жизни. Всего четыре души, свою он даже не брал в расчет, взамен сорока тех, кто ждет следующий флайербот. «Сорока и трех», поправил он себя.

– Товарищ Ревякин, вам бы на следующем улетать, – тихо заметил солдат. – Не знаю, что с последним будет. Придется применить оружие.

Загруженный транспорт закрыл дверь и взял курс на убежище № 2. Виктор задумчиво провожал их взглядом, повторяя, словно в трансе: «Придется применить оружие». Он совсем отрешился от происходящего, иначе бы почувствовал колоссальное напряжение, накопившееся в людях позади него. Но его мысли были далеко, в секторе два – двадцать три, с семьей. Флайербот подлетел, будто медленнее обычного, хотя Ревякин знал, что это невозможно. Автоматика, долбаная автоматика. Он подождал еще немного и начал действовать.