На решётке, над главным трапом, что идёт прямо по опоре корабля, обмениваемся с ним грузом — он мне телекамеру, а я ему ящик с инструментами.

Так он и пошёл вниз — со свёртком в одной руке и контейнером в другой. Следом за ним отправляется Ли. Я всё стою на самом верху и снимаю.

Не доходя пяти ступенек до низу Алексей спрыгивает с трапа и эффектно так приземляется в двух метрах от опоры. Ли от него не отстаёт — повторяет прыжок.

А я что, самый убогий? Тоже ведь надо прыгнуть!

Потом этот момент показывали по записи с бортовой телекамеры, она там слегка сбоку от опоры привинчена, обзор у неё лучше, но разрешение хуже, ну и качество картинки соответственно.

С неё видно, как некий в скафандре, с телекамерой в руках уверенно и бодро топает вниз, при этом не забывая снимать. А на самом деле я весь тот путь шёл и думал: «Как бы не споткнуться с этой чёртовой камерой, как бы не споткнуться! Это сейчас смешно, а тогда было не до смеха. Ведь исторический момент! Нельзя ударить в грязь лицом».

А трап же ведь длиннючий! Но спустился. Благополучно. Уже когда плюхнулся на песок ботинками, спружинил и развернулся пришла мысль: «Ведь под ногами Марс! Пески Марса!». И тут же объектив под ноги направил там на песке наши следы отпечатались.

Собрались мы, значит, там, на песке у опоры, посмотрели друг на друга, а Алексей тут и говорит: «Ну вот и ладушки! Прибыли!»

Буднично так.

— Ну что, — говорит, — пойдём флаги ставить?

Это уже потом, когда дотопали до «Марсохода», и поставили флаги он и Ли, толканули ту самую пламенную речугу, что вы знаете. А те действительно первые слова, так и остались за кадром.

Вот такая она — История!

После этого, как вы там Земле все стояли на ушах, и радовались нашему успеху, для нас настал ад. Надо было до наступления темноты отстегнуть первые два контейнера с двумя сегментами базы и собрать их. Инженеры опасались, что в условиях быстрого и глубокого падения температуры некоторые материалы и механизмы Базы могут повести себя не так как надо. К слову сказать, правильно опасались — я такое неправильное поведение впоследствии наблюдал не раз. Не смертельно, но неприятно.

Вообще сам процесс сборки со стороны выглядит простым и лёгким. А на самом деле…

Всё дело в том, что любой человек на Земле, оценивает всё это чисто с точки зрения своего личного опыта. И этот опыт совершенно не предполагает особенности работы даже в облегчённом марсианском скафандре.

А в нём, даже просто согнуть палец — не поднять что-то, а просто согнуть, — уже серьёзная физическая работа.

Почему так?

Хоть на Марсе и есть атмосфера, но она сильно разрежена. А это значит, что чтобы человек в скафандре чувствовал себя нормально, должен быть сильный перепад давлений — внешнего и внутреннего.

Давление на площадь — это сила. И чем больше давление — тем больше сила. Вот и приходится преодолевать эту силу внутреннего давления, чтобы сделать даже элементарное движение.

Самое простое в нашей задаче того дня — это «отстегнуть» груз от «Ласточки». Главное тут стоять подальше, чтобы не зашибло. Подаётся специальный сигнал и весь груз синхронно специальными автоматами отстёгивается и отваливается от челнока.