– Подходите по одному, мы будем разговаривать со всеми. Те, с кем закончили, отправляйтесь в церковь и ждите там.

Каждому супруги задавали одни и те же вопросы по-испански:

– У вас есть оружие? Покажите. Вы охотитесь? На какую дичь? Хорошо стреляете?

Если оружия не было, добавлялись другие:

– Как у вас со здоровьем? Можете пробежать милю, не останавливаясь? Готовы сражаться? Если бы на вас напал ягуар, чем бы вы от него отбились?

Женщины, в соответствии с местными нормами приличия, предпочитали разговаривать с Реми. Их она спрашивала немного о другом:

– Сколько вам лет? Вы замужем? У вас есть дети? Готовы сражаться, чтобы защитить их? Хватит ли у вас сил и здоровья? Стреляли когда-нибудь из ружья или пистолета?

Сложнее всего было с подростками, но Сэм и Реми не сдавались – в войнах прошлого ряды при необходимости всегда пополнялись мальчиками и юношами в возрасте от пятнадцати до двадцати лет.

К десяти часам перед крыльцом никого не осталось. Из оружия город, как выяснилось, располагал семью нарезными ружьями с боезапасом примерно в сто патронов на каждое и восемью дробовиками – по коробке в двадцать пять зарядов, в основном на мелкую дичь. Было также четыре револьвера «смит-вессон» тридцать восьмого калибра вроде полицейских старого образца, два небольших пистолета тридцать второго и «кольт» сеньоры Веласкес.

Супруги вновь предстали перед жителями деревни, чьи лица теперь выражали обреченность.

– Благодарю вас всех, – проговорил Сэм. – Теперь мы лучше представляем наши стартовые условия. Ваши предки не могли противостоять солдатам, куда лучше обученным и вооруженным. У вас это тоже не получится. Вас, ваших жен, сыновей и дочерей за считаные минуты перестреляют при первой же атаке.

Глубокое отчаяние отразилось в глазах жителей поселка. Матери прижимали к себе детей, мужчины разочарованно переглядывались, но Сэму не хотелось подавать им ложных надежд. Скрепя сердце, он обратился к доктору и священнику:

– Можем мы переговорить наедине?

Они прошли в ризницу и уселись на вырезанные из дерева стулья вокруг большого старого стола в испанском стиле.

– У вас есть план? – прямо спросил отец Гомес.

Сэм покачал головой.

– Ничего не могу гарантировать.

– Вы не знаете, как нас спасти? – Голос священника стал ледяным.

– Мне нечего больше добавить, – отрезал Сэм.

– Что же нам прикажете делать? – сердито спросил доктор Уэрта.

– Берите людей и поднимайтесь на гору, к крепости и гробницам.

Отец Гомес обжег его взглядом:

– Чтобы нас все равно стащили оттуда и рассовали по грузовикам? Жители поселка лучше умрут в своих постелях, чем отправятся на плантации Эстансия-Герреро, чтобы трудиться там до изнеможения, с детьми и женами. Это будет настоящий концлагерь.

Реми неслышно вошла и встала у двери, удивленно глядя на мужа.

– Ты сам не понимаешь, что говоришь. Посылать людей в старую крепость – все равно что обрекать их на медленную смерть.

– Грузовики не поднимутся по узкой тропе, – возразил Сэм.

– Зато туда взберутся бандиты с автоматами. И несколько старых ружей их не остановят.

Сэм пожал плечами: