— Буль-буль, — только и произнес он.

Гости, как ни странно, загоготали, словно вовсе лишились рассудка. Одна жена бургомистра не осмелилась хохотать. Она испуганно засеменила к мужу с лопаточкой для торта. Необходимо было срочно начать раскопки на его лице и проделать хотя бы щелочки для глаз. Иначе бургомистр не увидит, как веселятся гости у него на дне рождения.

Тут Эмиль вдруг вспомнил, что ему пора возвращаться домой в Лённебергу, и поспешно выехал из дверей зала. Готфрид бросился вслед за ним. Какой толк разговаривать сейчас с папашей, если он по уши залеплен сливками? Кроме того, Готфрид был не в силах расстаться с Лукасом.

Возле калитки Готфрида ждал Эмиль, чтобы попрощаться.

— Везет же тебе! — вздохнул Готфрид и в последний раз потрепал Лукаса по холке.

— Ясное дело! — подтвердил Эмиль.

Готфрид снова вздохнул.

— Зато у нас будет фейерверк, — сказал он, словно утешая самого себя. — Смотри!

Он показал Эмилю петарды, лежавшие наготове на столе в беседке, окруженной кустами сирени. У Эмиля екнуло сердце. Понятно, он торопился, но ведь за всю свою разнесчастную жизнь ему ни разу так и не довелось увидеть фейерверка.

— Дай одну! — попросил он. — Только посмотреть, заряжена она или нет.

Готфрид не долго думая вытащил из груды одну хлопушку.

— На вот эту, маленькую, — сказал он.

Эмиль кивнул головой и спрыгнул с коня.

— Ладно, сойдет и эта малявка. Дай спички!

И он поднес спичку… Пиф-паф! — маленькая светящаяся хлопушка взмыла ввысь. О чем говорить, она была заряжена. Петарда метнулась туда-сюда и под конец шлепнулась назад на стол в общую кучу. Верно, ей было скучно летать одной. Ни Эмиль, ни Готфрид не обратили на это внимания, так как у них за спиной неожиданно раздался громкий вопль. Это бургомистр выскочил на крыльцо, желая хорошенько проучить их. На лице его уже почти совсем не было торта, и лишь усы с остатками сливок белели в октябрьском полумраке.

А на улицах Виммербю народа еще было полным-полно. Жители города смеялись, болтали, кричали и не знали, чего им ждать — радости или беды.

Вот тут-то и началось! Тут-то и грянула та самая беда, которую они в глубине души ждали с затаенным ужасом. Внезапно небосвод над садом бургомистра озарился пламенем: шипя, завертелись извергающие огонь змеи, замелькали сверкающие шары, взмыли вверх огненные фонтаны — и все это трещало, громыхало, стреляло, ухало, шипело и наводило такой ужас, что бедные жители Виммербю побледнели от страха.

— Комета! — закричали они. — На помощь! Погибаем!

В городе поднялся неслыханный крик и плач. Ведь горожане думали, что настал их последний час. Бедные люди, они с перепугу громко орали, метались и косяками падали в обморок прямо на улице. Одна лишь фру Петрель сохраняла спокойствие. С невозмутимым видом сидела она у себя на веранде и смотрела, как огненные шары колесили по небу.

— Не верю я больше в кометы, — сказала она кошке. — Спорю на что угодно, здесь опять не обошлось без Эмиля.

Фру Петрель сказала сущую правду. Ведь это Эмиль своей маленькой хлопушкой поджег всю ^>ГРУДУ заготовленных для фейерверка петард, и они разом взлетели в воздух.