— Как хорошо, что ты рядом, — сказала Фэй. — Что ты слушаешь…

Некоторое время они стояли молча на фоне мерцающих огней парка развлечений. Долго-долго никто из них не говорил ни слова. Потом Давид протянул ей руку.

— Пошли. Давай вернемся.

Фэй кивнула. Они развернулись и пошли обратно в сторону Страндвеген. Когда снова миновали «Страндбрюгган», Давид остановился и обернулся к ней.

— Искупаемся? — спросил он.

— Здесь?

— Да, сегодня теплый вечер, а мы живем в Северной Венеции. Мостки есть повсюду. Вон там, например.

Он указал на два больших плавучих дома и длинные деревянные мостки, уходящие в воду между ними. Не дожидаясь ее, почти бегом устремился туда. Из-за плавучих домов его практически не было видно с набережной. Наклонившись, он развязал ботинки. Фэй огляделась. Ни души. Мимо проезжали лишь редкие машины. Давид уже снял льняную рубашку, джинсы и ботинки. Носки. Трусы. В темноте мелькнули его бледные ягодицы, потом Фэй услышала бодрый крик, сменившийся мощным всплеском. Она наклонилась вперед. Давид плескался в воде в двух метрах от Фей, глядя на нее снизу вверх.

— Холодно, но здорово, — отрапортовал он. — Прыгай сюда.

Бросив взгляд через плечо, Фэй убедилась, что никого нет. Сбросив туфли, она положила платье рядом с кучей вещей Давида, оставшись в нижнем белье, разбежалась и пролетела, дрыгая ногами в воздухе, пока не врезалась в воду. Завопила в голос от страха и восторга. Холодная вода обжигала тело.

Они отплыли от берега и остановились, плескаясь на месте. Некоторое время, дрожа от холода, рассматривали огни города.

— Ты мне нравишься, — сказал Давид.

Слова звучали урывками — у него стучали зубы.

Фэй улыбнулась, ибо выглядело это комично, но внутри у нее так потеплело, что на какое-то время она забыла о холоде. Ей хотелось ответить, но она молчала. Когда-то Фэй дала себе слово больше не влюбляться, но теперь чувствовала, что ее оборона начала давать трещину. Давид умел ее рассмешить. И это джентльмен без скрытых мотивов. Напротив, он сам успешный бизнесмен, понимающий ее работу, а его улыбка заставляет ее растаять даже в холоднющей воде.

Когда они выбрались на берег и быстро накинули на себя одежду, Давид обнял ее за плечи и потер, чтобы согреть.

— Что будем делать теперь? — спросила она.

Возвращаться в номер отеля ей совершенно не хотелось.

Давид посмотрел на нее хитрым взглядом.

— Пошли, — проговорил он и надел ботинки.

Вслед за ним Фэй двинулась к яхт-клубу на другой стороне моста Юргордсбрун. Ее волосы прилипли к плечам и спине, пока они почти бежали, чтобы согреться. У ворот остановились. Давид заглянул в будку охранника, убедился, что она пуста, и перелез через забор.

— Там камера, — сказала Фэй, указывая пальцем.

— Не беспокойся, — ответил он, приземлившись на другой стороне. — У одного моего приятеля здесь стоит лодка; он не рассердится, если мы ее одолжим.

Фэй поставила ногу на прут, ухватилась за верхнюю планку забора и перелезла на другую сторону, где ее подхватил Давид.

Оглядев катера и яхты, он воскликнул, указывая на большой катер, пришвартованный в самом конце пирса: