На Ильву Фэй полагалась именно потому, что та тоже была женщиной, могла понять это чувство бессилия, незащищенности. Хотя сама она не попадала в такую ситуацию, любая женщина довольно легко может себе ее представить. И еще Фэй доверяла Ильве, потому что та тоже знала Яка. Потому что разглядела в нем монстра. И потому, что тоже когда-то любила его…

— Яка необходимо убрать ради безопасности наших детей. А Хенрик дорого заплатит за то, что попытался отнять у меня принадлежащее мне.

Ильва сидела и смотрела на свои руки, сжатые на коленях. Она не отвечала. Их разговор прервал детский плач из соседней комнаты.

Ильва быстро поднялась.

— Пойди, возьми ее на руки, — сказала Фэй.

Ильва кивнула и вышла в соседнюю комнату. Несколько минут спустя она вернулась с Норой на руках, взлохмаченной и раскрасневшейся ото сна. Увидев Фэй, девочка широко улыбнулась, показав крошечные молочные зубки. Ильва поцеловала ее в макушку и со слезами на глазах посмотрела на Фэй. Потом снова кивнула.

— Я с тобой. И, как я понимаю, пора применить план Б?

— Однозначно пора применить план Б. И у меня есть идея для Алисы.

— Какая? — с любопытством спросила Ильва, покачивая на руках Нору.

Малышка закрыла глаза и снова заснула. Фэй ничего не сказала, только улыбнулась и достала телефон. Когда Алиса ответила, Фэй услышала звуки машин и смех. Должно быть, сидит где-то на террасе ресторана…

— Правда, что Стен Стольпе всегда был без ума от тебя? — спросила Фэй.

— Без ума? — Алиса рассмеялась. — Это еще мягко сказано.

— Ты могла бы связаться с ним?

— Конечно, без проблем. Говори, что ты там задумала!

Фэй объяснила, и Ильва, сидевшая напротив нее, начала улыбаться.

Когда погода изменилась и ночи стали темнее и холоднее, мне пришло время возвращаться в школу.

Я должна была пойти в восьмой, и по традиции в последние выходные перед началом учебного года в лесу устраивалась большая вечеринка для всех старшеклассников. Все пили, слушали музыку, совокуплялись, дрались и блевали в кустах.

Я пришла одна и села чуть в стороне от остальных — делать мне там было особо нечего. Пришел и Себастиан. Он приобрел статус знаменитости: все лето без конца выступал по радио, по телевизору и давал интервью газетам, рассказывая о своих замечательных погибших товарищах.

Сама я обычно не ходила на вечеринки. Мне не нравилось там находиться. Но важно было убедиться, что никто ни о чем не спрашивает, не сомневается, не догадывается. Я не испытывала никаких сожалений по поводу того, что сделала, — только страх разоблачения. Мне нужно было послушать, что говорят, — сплетни и пересуды в Фьельбаке ходили постоянно. Я решила потусоваться со сверстниками, чтобы убедиться: я в безопасности. И еще приглядеть за Себастианом.

Когда брат заметил меня, глаза его метнули молнии, и он, пошатываясь, направился ко мне. Он был сильно пьян. Спотыкаясь о камни, несколько раз чуть не упал, но все же удержался на ногах.

— Что ты тут делаешь, чертова шлюха? — спросил он и опустился на бревно рядом со мной.

От него несло перегаром и блевотиной.