– Будем зашивать, – завершил он приговором свои манипуляции с набором медика. – Иначе будет только хуже.

Я уже успел мысленно свыкнуться с этим и никак не выдал страха перед штопкой тела наживую.

– Тогда, Гриня, погоди секундочку и ты, – я остановил готовящегося к процедуре друга. – Подойди сюда, мой боевой товарищ, – обратился я к своему четвероногому напарнику. – Гриш, там в какой-то из седельных сумок припрятано крепчайшее из крепкого, что Грох пожаловал в дорогу.

Конь подошёл и встал нужным боком к нам, словно сам укладывал припасы.

Григорий без труда отыскал заказанное, а после того, как понюхал содержимое небольшой кожаной фляжки, вдруг глянул на меня с недоверием.

– Неси сюда и дай мне эту анестезию принять, – я поспешил с ответом на его немой вопрос. – Займёт это… Эм-м… – я поднял взгляд к тёмному небу, прикидывая время. – Минут десять, может, пятнадцать. Ты как раз успеешь ниточку вдеть и инструмент обеззаразить. Заодно поболтаем, выскажем мысли относительно произошедшего и подумаем о дальнейшем плане.

– Уверен? – новоиспечённый медик решился на уточнение, смотря на меня с иглой в одной руке и с фляжкой в другой.

– Да, абсолютно! – я подтвердил свой настрой набухаться перед экзекуцией. – Как язык начнёт заплетаться, значит, и приступать уже можно, – добавил я наставительным тоном, протягивая здоровую руку за крепчайшим. – Поверь, так будет лучше, – сказал ему, а сам понадеялся на крепость напитка, который при операции орать на весь лес не позволит.

Гришка неуверенно разжал пальцы и фляжка перекочевала ко мне в руку.

Первый глоток застрял в горле, но волевым усилием я протолкнул его вторым, находясь под пристальным взглядом верного оруженосца и коня, решившего далеко не отходить.

– Моя тоже помогать будет, однака! – раздался сверху кареты голос рыжего. – Ты тама эта… Держися! – подбодрил, как мог Чукча и его усы вновь исчезли за краем крыши.

Тепло начало расходиться по телу от желудка. Я взглянул на друга, готовящего инструмент и белые тряпки. Одни – как заменитель ваты, а другие – бинтами оказались. Но не такими, к каким я привык, а вполне себе матерчатыми, по типу ткани для девичьих ночных рубашек.

– Странные бандиты, кстати, – завязал диалог Гришка.

– На основании чего такой правильный вопрос? – я поддержал его.

– Уж больно организованные, для откровенного быдла, – отметил очевидное друг. – Хотя… Может, просто роли такие играли?

– Может и так, почему нет? – я кивнул, снова пригубив напитка. – Вот что я тебе скажу, Гришка, – продолжил я философски. – Вот, рана на левом плече красноречиво подтверждает моё предположение о засаде с аристократами в главных ролях. Всё сводится к спланированной засаде на обоз с грузом артефактов. Правда, банда не сразу поняла, что мы и есть часть этого обоза. Они крупные силы прикрытия ожидали, с вереницей карет и телегами.

– Почему Череп это не сразу понял? – логичный вопрос задал Гриня.

– Заметил, но, как мне сдаётся, уже поздно было, – подметил я.

– Эх-х, может и так! – вздохнул молодой граф Распутин. – А возможно, что не было нужды останавливаться у этой грёбаной харчевни? Прости за выражение, Феликс, – он взмахнул рукой в нервном порыве откровенного сожаления или досады.