— Где? — спрашивает охранник гнусавым голосом, заметив мой ступор.

Усилием воли беру себя в руки и направляюсь к Лёне. Требую пропустить нас внутрь, но охранник Антона не торопится этого делать. Звонит своему хозяину и только после его согласия отходит в сторону.

Оказавшись в тускло освещенной комнате, пропахшей сигаретным дымом, я натыкаюсь глазами на Настю. Если до этого момента в груди теплилась надежда, что с Лаской ничего страшного не случилось и все происходящее — нелепое совпадение, то теперь это чувство покидает меня. Пошатнувшись, не могу отвести взгляд от подруги, сидящей на диване. Сильно пьяной и полураздетой. На ее бледном лице проступают красные пятна и застыло отсутствующее выражение.

— Ты, — кивает Слуцкий охраннику, — выйди. Я здесь со своей подругой. — Он тянется к карману брюк и кого-то набирает.

— Не уходите, — сиплю я, останавливая мужчину за руку, когда появившийся словно из ниоткуда Аркаша что-то шепчет ему на ухо.

Ничего не говоря, амбал сбрасывает мою руку и вместе с водителем Антона выходит из комнаты. До ломоты в пальцах я стискиваю ладони в кулаки и смотрю на закрытую дверь, ощущая странное вязкое чувство внутри — будто угодила в топкое болото.

— Какая же ты врунишка, Настя, — гнусно ухмыляется Антон, рассматривая меня прищуренными глазами. — Говорила, что поругались с Алёной и она тебя больше видеть не хочет, а оказывается, хочет и даже примчалась за тобой. — Он насмешливо покачивает головой и издает неопределенный хмык. — Впрочем, так даже лучше. Ну рассказывай, Золушка, как тебе живется в высокой башне? Сидишь, наверное, целыми днями за семью печатями и не знаешь, что вокруг происходит, да?

Горло сдавливает удушающий спазм при мысли, что Антон прикасался к Ласке и возможно… Нет, нельзя развивать эту мысль. Слуцкий бы не посмел поступить так с близким мне человеком…

— У Насти аллергия на алкоголь. Ей врач нужен. Отпусти ее, пожалуйста. — Я пытаюсь вложить в голос как можно больше твердости, но он все равно дрожит от волнения.

— Да бог с тобой, Алёна! Разве я ее держу? Думаешь, силой сюда притащил? Сама Настя пришла и себя предложила. Да, солнышко? — Антон поворачивается к Ласке и гладит ее по темным волосам, а та заторможенно кивает в ответ. — Не понимаю, что ты над ней как наседка трясешься, — оскаливается Слуцкий. — Лучше бы обо мне так переживала, звездочка. Сказать, чем обернулись для меня твои случки с Багдасаровым? — Он опрокидывает в себя стакан с виски и с грохотом ставит его на стол. — Кириянов пригрозил меня убить в случае ошибки. А как их не совершать, когда боевая подруга в потаскушку превратилась и за деньги продалась моему конкуренту? Думала, я проглочу это предательство? Что об меня ноги будут вытирать всякие мрази? Такая твоя благодарность за то, что в свет вывел, да?

Сердце в груди пропускает удар от страха, когда Антон раздраженно подается вперед и кладет руки на стол, сцепляя их в замок.

— Я не в курсе, кто такой Кириянов. Ты сам создал себе проблемы, я к ним не причастна…

— Причастна-причастна, Алёна, — перебивает Антон и смотрит на меня глазами полумертвого хищника, которого загнали в угол и который терпит поражение, но винит в своих бедах кого угодно, только не себя.