— Не наблюдаю! — с беспокойством ответил Гичевский.

— От угла водокачки две сажени влево, — с оттенком нетерпения уточнил Авинов.

— Взял!

— Готовсь. Бронебойным… Заряжай.

Башнер живо открыл замок пушки, ухватился за унитар в боеукладке, загнал его в ствол и клацнул затвором.

— Короткая! Огонь!

Саид затормозил на секундочку, и Гичевский выжал педаль спуска. Грохнуло.

Массивный казённик двинуло откатом, дымящаяся синим дымом гильза звякнула о пол. Кирилл приник к прицелу.

— Попал! Пару-то, пару… Вперёд! Влево! Ещё влево! Цель прямо. Вокзал. Осколочно-фугасным. Заряжай! Юнус, передай всем — по вокзалу прямой наводкой! Огонь по готовности!

— Есть!

— Огонь!

Четыре снаряда по очереди прошили хлипкие деревянные стены вокзальчика.

Огонь вырвался из окон и дверей, вышибая стёкла.

Здание не выдержало подобного обращения и провалилось в себя, погружаясь в облако пыли.

Авинову в перископ было хорошо видно, как парочка Т-13, «не заметив» подвод, проутюжила развалины вокзала и двинулась по перрону, не торопясь, в упор, расстреливая «ромбусы».

Тонкая броня «англичанских» танков не выдерживала.

У одного «Марка пятого» загорелся двигатель, затем рванул бензобак, у второго и вовсе сдетонировал боекомплект — взрывом вынесло все люки.

— Вперёд! Прибавь. Теперь влево. Рви!

Т-13 с ходу опрокинул легковой «форд» и переехал его — танк тряхнуло, как на кочке.

По броне продолбила очередь из пулемёта, радист ответил тем же.

— Цель справа! Пушка. Сто саженей. Беру на прицел… Взял.

— Взял! — заторопился Гичевский.

— Осколочно-фугасным. Заряжай.

Клацнул затвор.

— Короткая! Огонь!

Там, где суетились артиллеристы, оседала вздыбленная взрывом земля, а пушка валялась перевёрнутая.

Авинов приник к смотровой щели — за пылью, поднятой танками, ворочались угловатые туши броневиков.

В серо-жёлтой пелене дрожали огненные соцветия на «стеблях» пулемётных дул — взвод 1-й Особой «подчищал» за тяжёлыми танками.

Ещё один бронеотряд наступал восточнее Брасова — средние Т-12 были стремительны, они мчались, будто наперегонки, еле выдерживая построение цепью.

Под прикрытием танков бежала пехота.

Противник тоже был подвижным — буденновцы смело в бой шли за власть Советов и, как один, умирали в борьбе за это.

С фланга работал ещё один взвод бронероты — текинцы били экономными прицельными очередями, выцеливая всадников. Джигиты же — коней им жалко.

Блистали сабельки, сверкали вспышки выстрелов танковых пушчонок, калибром своим не дотягивавших и до двух дюймов.[91]

Но пробивной да убойной силы и в них хватало.

— Вперёд! Дорожка.[92]

Проехавшись вокруг села, покуролесив на его улицах, на станции, танки заняли круговую оборону у складов и товарных эшелонов. Снаряды и патроны нужного калибра, бочки с бензином, отмеченные трафаретным «BP»,[93] махом грузили в поданные грузовики, пока пехота носилась по вагонам и между, отстреливая красноармейцев, — треск ружей-пулемётов раздавался со всех сторон.

Изредка щёлкали винтовки противника, но эти одиночные выстрелы тонули в коротких, злых автоматных очередях.

— Юнус! Передай всем, что отходим!

— Понял, сердар!