— Кто опекает вас здесь? Кто ваш покровитель? Розлинн слушала его голос, прекрасно понимая, что должна была уйти немедленно. Но она продолжала стоять, не смея поднять на него глаз, не боясь, что она почти на виду у всего общества.

— Мой покровитель?

— Да, кому вы принадлежите?

— О, никому.

Энтони удовлетворенно улыбнулся:

— Может быть, мне нужно повторить вопрос?

— Нет, я поняла. И вы тоже. Видите ли, мой дедушка, с которым я жила, недавно умер. Теперь у меня никого нет.

— Тогда у вас буду я.

Его нежные слове наполнили теплом ее сердце. О, что бы она сделала, чтобы заполучить его себе в мужья! Конечно, он этого не имел в виду, а значит, она должна была бы смутиться, слушая подобные речи. Но она не была смущена. Иного она и не ожидала услышать от такого мужчины. Френсис рассказывала ей: они любят говорить всякие шокирующие вещи. Она могла помочь себе только сама и она спросила:

— Значит, вы женитесь на мне?

— Женюсь?

Она заставила его взволноваться, и он позабавил ее, всем своим видом выражая ужас.

— Я поставила вопрос так прямо, как никогда, пожалуй. Но, похоже, он задел вас за живое. Могу взять на себя смелость утверждать, что вы не годитесь в мужья.

— Боже мой, конечно, нет!

— Не стоит этого подчеркивать, — сказала она с едва заметным разочарованием. — Я и не думала, что вы могли бы.

Он испугался, что она быстро уйдет:

— Вы уже не собираетесь так быстро разрушить мои надежды, дорогая, не так ли? Неужели вы так же стремитесь к супружеству, как и все остальные?

— У меня совсем иная ситуация. Именно поэтому я и приехала в Лондон.

— Совсем не как другие…

Он не спрашивал, просто повторял, проясняя все для нее и для себя. Потом Энтони наклонился вперед и, поймав ее руку, нежно притянул ее ближе.

— Какое же имя носит такое прелестное существо?

Какое имя? Какое имя? Она не могла думать ни о чем, кроме этих пальцев без перчаток, горячо сжимающих ее собственные. Она ударилась коленом о скамью, но не заметила этого. — У вас ведь есть хотя бы одно, не так ли? — упорствовал он. Розлинн все сильнее охватывал трепет.

— Что?

Он был в восторге от ее смущения.

— Моя дорогая девочка, имя? У всех нас есть какое-то имя, хорошее или дурное. Мое, например, Энтони Мэлори, для близких — просто Тони. Теперь признавайтесь, как ваше?

Она закрыла глаза. Только так она могла собраться с мыслями.

— Роз — Розлинн.

Он насмешливо прищелкнул языком.

— Не удивительно, что вы хотите выйти замуж, просто потому, что желаете сменить имя.

Она захлопала глазами, ослепленная его улыбкой. Он просто шутил. Так мило, так непринужденно. Другие мужчины, которых она встречала до этого, были слишком глупы, пытаясь произвести на нее хорошее впечатление вместо того, чтобы быть проще в ее присутствии. Она вернула ему улыбку:

— Розлинн Уэдуцк, если быть точной.

— Вы должны сохранить это имя, дорогая, по крайней мере, пока мы не будем ближе знакомы. А мы будем, вы знаете. Хотите, я расскажу, как?

Она засмеялась, отбивая его нападки:

— Вы опять хотите шокировать меня, но это невозможно. Я слишком взрослая, чтобы заливаться краской и, кроме того, я предупреждена относительно таких, как вы.