– Ура!

Удар двух рот во фланг вновь переменил ситуацию. На этот раз в панику впали турки. Пусть их было в несколько раз больше, но тьма не позволяла оценить реальные силы подошедшей подмоги. Порыв же преображенцев оказался таким, что попытавшиеся что-то сделать были сметены, а остальные сочли за благо не испытывать дальше переменчивую судьбу.

Зато стрельцы, по крайней мере какая-то их часть, воспряли духом и поддержали атаку Командора. Был рывок, бег, а когда я чуть пришел в себя, то оказалось, что стою на стене у той самой башни, которую днем обстреливал Гранье.

Небо начинало светлеть. Потихоньку, медленно, и до рассвета оставалось немало времени. Но для нас гораздо важнее прихода утра был приход подкрепления. Наскоро собранный совет определил наши собственные силы – остатки двух рот преображенцев да меньше сотни стрельцов. Да плюс мы с Женей, попавшие сюда неведомо как, зачем и в каком качестве. Вернее, еще я – понятно, но когда к драке присоединился Кротких?

Со стороны покинутой батареи Гранье слышался частый перестук барабанов. Очевидно, заблудившийся Гордон все-таки вышел к назначенному месту и теперь явно спешил к нам.

– Кротких! Раз уж ты без гитары, то поторопи наших! Всем приготовиться к турецкой контратаке! Ружья зарядить! Попробуем отбиться огнем, – распоряжался Кабанов. – Нам продержаться – всего ничего.

Ничего – это хорошо. Однако турки набросились на нас огромной толпой. Залп фузей, штуцеров и пищалей не остановил их натиска, и все опять завертелось в карусели рукопашного боя. В той самой, которую потом и не вспомнишь толком.

Рядом со мной рухнул стрелецкий полковник. Ятаган едва не разрубил его пополам. Здоровенный турок обрушился на меня, и пришлось применить все умение, чтобы не стать следующей жертвой.

Шпага не ахти какое оружие против ятагана. Не знаю, чем бы кончилось дело, однако какой-то солдат ударил моего противника штыком в спину. Затем солдата в свою очередь рубанули откуда-то сбоку, и мне оставалось только отомстить за смерть моего спасителя. Благо, убийца был менее умелым, чем тот, с которым я дрался перед тем.

Передо мной оказалось сразу двое. Я уж приготовился распрощаться с жизнью, но вокруг раздались яростные крики, и народа на стене сразу стало больше. Только уже не турок, а ворвавшихся сюда солдат. И где-то рядом гремел голос Патрика Гордона:

– Вперед! Не задерживаться!

Сил идти вперед у меня не было. Да это было и не нужно. Мне. Проход в крепость был открыт, и дальнейшее зависело от подошедшей подмоги. Три полка – немного, но это лучшие полки. А там…

Азов был все-таки взят…

Винниус готовил в Москве какую-то особо почетную встречу победителям, и Петр покорно ждал, не вступая в столицу. Самодержец вообще был склонен к дешевым театральным эффектам. Причем относился к ним до неприличия серьезно. В нем было намешано много и хорошего, и дурного. Последнего могло бы быть и поменьше. Только все равно история практически не оставила никакого выбора. Или очередная Смута с последующим прозябанием страны на второстепенных ролях, или перемены. Что там говорили о них китайцы?