Девушка первой смущенно отвела взгляд и обратилась к подругам:
— Так герой-то немой, оказывается! Вот жалость-то! — рассмеялась она.
— Дариус, — с трудом выдавил он из себя то, что первым пришло в голову, и этим первым почему-то оказалось его собственное имя.
— Вот даже как? — делано удивилась девушка, глядя на гонорта по-прежнему насмешливыми глазами, и вновь повернулась к подругам. — Герой-то наш совсем не немой, и у него даже имя есть — Дариус!
Первую женщину Дорван познал давным-давно. Тогда они вместе с Торианом отправились в Батингос, столицу Фаронга, благо, она всего в полдне пути от Табалорна. Почему-то оба они решили, что одна веселая табалорнская вдовушка, сделавшая мужчинами немало их сверстников, таким бравым парням, как они, не подойдет.
Их вылазка в злачные столичные места закончилась удачно, и домой они возвращались, гордые от того, что наконец-то познали жизнь во всех ее проявлениях. Правда, Дариус в гостях у вдовушки все же побывал, и хотя с тех пор прошло едва ли не семь лет, подробности той встречи всегда вспоминал с легким смущением. Недаром же с таким восторгом о ней отзывались те, кому уже было с чем сравнивать.
С тех пор Дорван женщин вовсе не чурался и мог считать себя если уж и не знатоком, так, по крайней мере, кем-то вроде того. И тут на тебе, девчонка младше его на несколько лет, из захолустной деревеньки, а язык во рту как будто присох, и в голове нет ни одной мысли.
Чуть не плюнув с досады, Дариус повернулся и пошел прочь, чувствуя, как начинают гореть уши. Хорошо хоть не видели люди своего гонорта. Ториан, так тот точно проходу не дал бы своими шуточками.
— Куда же ты, герой? — послышался за спиной все тот же голос, и Дариус непроизвольно ускорил шаг, хотя до ужаса хотелось обернуться, чтобы еще раз посмотреть на девушку с таким насмешливым и в то же время доверчивым взглядом.
— Пойдем, Элика, ушел твой герой. А он, кстати, очень даже ничего, — услышал он. Потом раздался смех, который никак не мог принадлежать самой Элике.
Все еще под впечатлением от встречи, Дариус подошел к своим людям, дожидавшимся его под навесом у колодца.
Наверное, на лице его что-то оставалось, потому что Ториан, успокаивая, дружески похлопал гонорта по плечу, вероятно решив, что тот беспокоится за судьбу Тацира:
— Все будет хорошо, Дар, вот увидишь. Лекаря нашел?
И сразу, не удержавшись, спросил:
— С кем это ты там смеялся? И когда успел? — причем тут же уколол: — А как же Миалла? Забыть уже успел? Ну ты даешь, брат.
Улыбка у Тора была совсем не обидная.
Дариус посмотрел туда, где не так давно увидел с первого взгляда поразившую его в самое сердце девушку. Дощатая стенка навеса, светившаяся сейчас, в самом разгаре дня, многочисленными щелями, закрывала обзор.
«Определенно, никто ничего не видел, вряд ли кто-нибудь из них в щель подглядывал, — подумал Дариус. — Да и не смеялся я, словно язык проглотил, вспомнить стыдно».
— Да так, живут тут языкастые всякие.
«И очень красивые», — про себя добавил он, вздохнув.
— Пойдемте, есть здесь лекарь, причем утверждают, что неплохой.