Я хотела рассмеяться, но не успела, потому что уснула.

Во сне я чувствовала обнимающие меня поверх одеяла руки, теплое дыхание на виске. Но не проснулась. Измученное тело провалилось в спасительный сон, как в морскую пучину, сознание плыло по его волнам, не желая возвращаться в реальность.

Я видела сны. Мои сны-воспоминания, ставшие еще более осязаемыми и живыми.

Проснулась от голода. Открыла глаза, удивленно рассматривая незнакомую комнату. Ах да, Хаос…

Стоило сесть в кровати, как дверь приоткрылась, впуская Олби.

– Госпожа, – поклонилась она.

– Благое утро, Олби, – улыбнулась удивлению демоницы и пояснила: – У меня дома так говорят, когда хотят пожелать хорошего дня!

– Да, госпожа, я поняла! У нас желают милости Бездны.

– Я долго спала? – спросила я, голос после сна был хриплым.

– Две луны, госпожа.

Я изумилась.

– Я спала два дня?

– Да, госпожа, – кивнула демоница. – Повелитель велел не будить вас. И ожидать за дверью, когда вы проснетесь.

Я с подозрением на нее посмотрела.

– Олби, ты что же, сидела два дня под дверью, карауля мой сон?

Красноглазая спокойно кивнула. Я чуть не застонала в голос. Ужас какой-то! Я сползла с кровати, снова волоча за собой покрывало.

– Ладно, – вздохнула я, – ты можешь принести мне одежду? Мое платье… э-э-э… испорчено, – застыдилась я.

Хотя Олби наверняка видела, в каком виде было мое серое платье, когда уносила его. Краска стыда еще сильнее залила мне щеки.

– А я пока умоюсь, – пробормотала я и остановила шагнувшую ко мне демоницу, – Олби, умоюсь я сама! И давай договоримся: купаться, умываться, есть, одеваться… и все остальное я буду сама! Прошу тебя, не возражай! Я так привыкла. Если мне нужна будет твоя помощь, я скажу. Договорились?

Олби кивнула, но я по глазам видела, что мне еще не раз придется ей это повторить. Слишком крепка была ее преданность повелителю, и именно его приказы были для красноглазой на первом месте.

– Одежду, Олби, – напомнила я, – и еды.

В термали я с удовольствием залезла в воду. На каменном бортике нашла вкусно пахнувшие склянки с мылом, а также гребень, и быстро привела себя в порядок. На дальней стене было большое зеркало, но я почему-то смущалась смотреть на себя. Все же настоятельницы славно потрудились, с детства вбивая в меня понятие, что смотреть на себя в зеркало – грех.

Где сейчас те настоятельницы?

На миг накатила тоска по дому, и невыносимо захотелось увидеть Риверстейн, каменную ограду, вековые сосны… Пройти, касаясь рукой стены приюта, дойти до святилища и посидеть на бортике купели, всматриваясь в темную воду. А потом опустить ладони в Источник. Я тряхнула головой, прогоняя ненужную грусть.

Я вернусь домой. И никто меня не удержит!

Олби в термали не заглядывала, верно, накрывала на стол. Я оставила волосы распущенными, чтобы высохли, и снова подхватила покрывало.

Красноглазой в комнате не оказалось. Рядом с накрытым столом сидел Арххаррион, вытянув длинные ноги и вертя в руках кубок. Я плотнее стянула на груди одеяло и замерла посреди комнаты. Второго кресла здесь не было.

Он поставил кубок на стол.