— Что тут у вас? — удивлялся кавалер этой суете.

Мальчишка Яков сообщил ему:

— Брат Ипполит вернулся один, ваш оруженосец отстал, на них волки напали.

— Где он? — спросил кавалер, слезая с коня.

— В доме, господин.

Волков пошел в дом. Там за столом сидел взволнованный молодой монах, его окружали Брунхильда, служанка Мария, Рене и пара солдат.

— Так где он остался? — спрашивал Рене у монаха. — Далеко?

— Да нет, нет. То недалеко было… — говорил монах, отпивая из кружки молоко от волнения. — Я недолго ехал и огни на усадьбе увидал.

— Что произошло?

— На него волки напали, — сообщила радостно служанка Мария.

Волков сурово глянул на нее, она сразу замолчала.

— Я все сделал, как вы сказали, — начал брат Ипполит, — деньги поменял, цену самую лучшую выбрал, там у одного менялы получилось…

— Ты про волков говори, — прервал его Волков.

— Ну вот, заехал я к графу, он долго меня не принимал, когда принял, я ему все отдал, он спросил, нужна ли мне расписка, я просил дать ее…

— Про волков! — рявкнул кавалер.

— Мы уже по темну ехали, когда я случайно обернулся и у видал глаза в темноте. Я сказал об этом Максимилиану, он тоже поглядел назад и сказал, что это его знакомец.

— Что? — не понял Рене.

— Так и сказал. Это, говорит, знакомец его старый. И говорит мне: «Скачи, брат монах, он не отстанет, а я с ним поговорю». Я хотел с ним остаться, так он на меня накричал, говорил скакать отсюда, что он в броне, а я нет. Дал мне кинжал, а сам снял арбалет и поворотил коня обратно.

Тут пришел Карл Брюнхвальд, он был строг, но спокоен, словно речь шла не о его сыне:

— Факела готовы? — спросил у него Волков.

— Факела готовы, кони оседланы, люди и собаки готовы.

— Монах, собирайся, поедем, покажешь, где все было, — сказал Волков и пошел к двери.

Все пошли за ним. На выходе его поймала за руку Брунхильда и вложила ему в руку тряпицу, в которой был хлеб с жареной свининой и луком. Очень это было кстати. И поцеловала его в щеку украдкой.

Крики, лай собак, лошади ржут, суета. Отряд в десять человек при оружии, арбалеты взяли с собой, хоть в темноте много не настреляешь, выехали на сервер. Мужики и бабы в деревне переполошилась, выходили к заборам смотреть, чего это в ночь господину и людям его не спится.

— Ну, где вы были? — спрашивал Волков у брата Ипполита, когда они выехали за околицу.

— Тут недалеко должно быть, я недолго ехал, прежде чем увидал огни в окнах вашего дома.

Они ехали по дороге, что вела к городу. Собаки заливались радостным лаем и кружились по кустам рядом с отрядом, словно охоту чуяли. На небе высыпали звезды, и сияла огромная луна, чуть не в полнеба.

Было свежо и хорошо, звуки разносились далеко. Они отъехали едва ли на пару-тройку миль, как монах и сказал, оглядываясь:

— Тут. Кажется, тут это случилось. Только стемнело, и мне шум за спиной показался, будто спешил за нами кто-то, не конный, пеший. Я обернулся и вот, кажется, там, — он указал на холмы, — увидал глаза желтые. В темноте под ними, кажется, кусты. Я Максимилиану и сказал: «Глаза такие же, как вы мне рассказывали, позади нас, на нас смотрят». Он обернулся и ответил сразу: «Они, точно они! То мой знакомец». И сам арбалет из-за спины достал. И говорит: «Езжай в деревню, скажи кавалеру».