— Думайте, — великодушно предложил Май. — Только время на раздумье ограничено по срокам. Мы улетаем в Чехию в начале следующей недели.

Отец расхохотался:

— Откуда ты такой дерзкий и умный выискался?

— Хотите найти мне замену? Я — единственный экземпляр в своём роде, — невозмутимо ответил Май.

— Наглости тебе не занимать, парень. Мне нужно поговорить со своей дочерью.

— Хорошо. Но есть ещё одно. Чтобы вам думалось намного лучше. Обсудим вопрос, касающийся загородного дома. У меня есть отличное предложение.

— Времени зря не теряешь? — спросил отец.

— Да. Так что насчёт обсуждения?

Отец сжал челюсти, раздумывая над словами Мая.

— Хорошо. Пойдём ко мне в кабинет.

Отец долго разговаривал с Маем. Я уже начала переживать, что разговор повернул не в то русло и что-то пошло не так, но Май всё-таки вышел от отца. Я встретила его во дворе дома и порывисто обняла, не удержавшись. В окне мелькнул силуэт отца. Я плюнула на его внимание к нашей паре и потянула Мая за собой.

Во дворе дома стояла небольшая крытая беседка. Май сел сам и усадил меня к себе на колени. Я со вздохом облегчения прижалась к его губам, чувствуя, как внутри начинает бушевать ураган. Я целовала его рот и не могла насытиться поцелуями. Было непонятно, когда заканчивается один поцелуй и начинается другой. Кажется, у меня даже припухли губы.

— Ты сведёшь меня с ума! И мне придётся прямо сейчас потерять все наработанные очки репутации, — голос Мая немного сел, светлые глаза потемнели.

— Ещё один раз. Я по тебе скучала, — попросила я, нежно поцеловав Мая.

Тот застонал, крепко стиснув меня в объятиях.

— Так сладко, что у меня сейчас сердце разорвётся. Ника-а-а-а…

Я села рядом, стараясь унять бурю эмоций, но не могла. Меня как будто качало на волнах, я чувствовала, что то улыбаюсь, то едва сдерживаю слёзы.

— Ты такой необыкновенный, Май. Мой папа, наверное, до сих пор не может прийти в себя. Ты так нагло блефовал. Мы же с тобой оба знаем, что те фотографии — правдивы, — сказала я, чувствуя, что мы должны поставить точку.

— Правдивы, конечно, Ника. Но это касается только нас. И больше никого, ясно? Это вопрос наших с тобой отношений. А все остальные пусть подавятся своими моральными нравоучениями и пройдут на хуй в ряд по трое.

Я улыбнулась: Май говорил дерзко и бескомпромиссно, уничтожая малейшие недомолвки и подминая под себя.

— И это не имеет никакого значения, Ника.

Моё сердце пропустило удар. Я думала, что наше прошлое будет маячить между нами тенью, боялась сомнений, но Май опять удивил меня.

— В начале я хотел тебя, просто как сексуальную девушку, но влюбился без памяти и хотел, чтобы ты стала только моей. И мне плевать, каким путём мы пришли к тому, что есть сейчас. Ты — моя, со мной. Это важнее всего.

— Ты… — я даже не могла подобрать слов, чтобы выразить все свои чувства. Я разом забыла все слова и растеряла дар красноречия, просто сказав ему от всего сердца:

— Люблю тебя, Май.

Слова выскользнули из моих губ со всхлипом и были едва слышными. Но следом как будто прорвало плотину долгого молчания и всё то, что долго удерживалось внутри, рвалось на волю радостным потоком слов. Ещё несколько раз, взахлёб, на повторе: