– Заходите, господин губернский секретарь, нам надо объясниться.

Начальник отделения зашел и настороженно смотрел на статского советника. Тот начал, стараясь быть максимально вежливым:

– Как вы помните, приказом начальника губернии мне доверен поиск убийц потомственной почетной гражданки Мапететт. После того как вы арестовали невиновного человека…

Ткачев дернулся, но смолчал. Лыков продолжил:

– Нам необходимо наладить служебное взаимодействие. Никто не снимал с вас обязанностей начальника сыскного отделения. И у вас, и у ваших подчиненных есть текущие дела. В их рамках вы по-прежнему даете им приказания, проверяете исполнение – все как обычно. А я занимаюсь самым сложным и первоочередным делом – убийством. Поэтому мои распоряжения идут к исполнению в первую очередь, ваши – во вторую. Так заведено во всех сыскных отделениях от Варшавы до Якутска, так же будет и в Смоленске. Вы меня поняли?

Ткачев погонял по лицу желваки и, видимо, решил не ссориться со столичным волкодавом. Так и так скоро уезжать, лучше перетерпеть.

– Да, понял. Разрешите уточнить, согласовано ли это с господином полицмейстером?

– Пока нет, ибо мне не удалось сегодня обнаружить коллежского советника Гепнера на службе. Что довольно… безответственно с его стороны. Но тут компетенция губернатора. Я увижусь с ним и изложу ситуацию. Думаю, его превосходительство рассудит.

Губернский секретарь предложил:

– Не возражаете, если я пока посижу в сторонке, послушаю? Когда вы закончите, наступит моя очередь.

– Пожалуйста. Более того, если вы примете участие в обсуждении, счел бы это весьма полезным для дела.

Так неожиданно, без объяснений на повышенных тонах два сыщика помирились. В результате статский советник сделал подробный доклад всему штатному составу отделения плюс городовому Лягушкину. Смоленские лекоки узнали, что подозреваемый теперь – оценщик Зарако-Зараковский. И что в сообщниках у него, возможно, состоит разыскиваемый опасный преступник Казимир Вячис.

– Алексей Николаевич, – поднял руку, как ученик в школе, надзиратель Корнильев, – а что там за история? Вячис обвиняется в убийстве какой-то Смидович.

– Да, история вышла невеселая. Ковенская мещанка Екатерина Смидович сдала комнату в своем доме приезжим полякам. Но вскоре заподозрила, что те занимаются шпионажем. В пользу не то Германии, не то Австро-Венгрии. И донесла о своих наблюдениях в губернское жандармское управление. К ней пришли с обыском и обнаружили у жильцов динамитные патроны, кроки крепости Осовец…

На этом месте питерец осекся, хлопнул себя по лбу, но выправился и продолжил:

– … Осовец, а также шифрованную переписку. Одним словом, подозрения подтвердились. Шпионов упекли в тюрьму, а мещанку вскоре нашли зарезанной. Тоже три ножевых раны. Ковенские сыщики сумели установить личность убийцы, но не сумели его поймать. И вот, весьма возможно, хотя и нельзя пока утверждать это с уверенностью, долговязый душегуб прибыл в Смоленск. И что любопытно, снова якшается с поляками.

– Но в Ковно был шпионаж, а у нас рядовое мошенничество, – разумно возразил Ткачев.