– Жаль, я бы вас натаскал, стали бы настоящим сыщиком. Ну, толкну пока Грундуля, я дал ему несколько поручений, пусть доложит, что удалось сделать. А вечером поговорю с Дмитрием Дмитриевичем. Пора взять пана Зараковского под лупу.

Алексей Николаевич отыскал надзирателя в комнате сыскного отделения на первом этаже. Тот писал рапорт. Увидев статского советника, коллежский регистратор встал:

– Здравия желаю, Алексей Николаевич. Вот, формулирую. Опрос жителей Офицерской слободы дал важные сведения.

– Люди видели двух незнакомцев? Один из которых – ухоженный пан, а второй колоссального роста?

Грундуль разинул рот:

– Но откуда?..

Питерец показал смолянину заключение городового врача Помилуйко. А затем сообщил, что обвиняемый-подозреваемый Азвестопуло уже и не подозреваемый, и не обвиняемый. И подъезжает сейчас к Бологому.

– А теперь прошу вас сообщить подробности. Высокого роста – примета знатная, слов нет. Но долговязых бандитов много. Цвет волос, прическа, голос, походка – что-нибудь известно?

– Кое-что узнать удалось. – Грундуль глянул в свои записи: – Да, очень высокий, корпусный, ходит вразвалку, заметно сутулится.

– Голова маленькая?

– Так точно. Алексей Николаич, вы, что ли, уже опознали кого по приметам?

– Пока нет, но подозрения копятся. А второй, похожий на пана?

Коллежский регистратор опять заглянул в листок:

– По второму почти нет сведений. Он был в надвинутой на лицо шляпе… Одет авантажно – вот что вспомнили сразу двое.

– Уходили они под утро?

– Еще в темноте, потому приметы такие расплывчатые.

Лыков прошелся по комнате, глянул в окно, потер виски.

– Так. Что еще? Выяснили, почему у Августы Мапететт не было дворника?

– Выяснили, что до недавнего времени он имелся. А потом уволился.

– Кто он и почему уволился? – остановился напротив надзирателя статский советник.

– Крестьянин Федор Иванов. Непременный член кабака, пьянь. Говорят, он теперь курьер в Окружном суде. Почему взял расчет – выясняем. Хочу с ним сегодня встретиться.

– А ломбарды, ювелиры, барыги?

– Ими занимается надзиратель Сапожников. К вечеру сделает вам доклад.

– Да, Владимир Иваныч, дополните список разыскиваемых вещей соболиной шкуркой. Азвестопуло привез ее в подарок мессалине, а мы мех при обыске не нашли, верно?

– Так точно. Впишу. Через час Сапожников будет сюда телефонировать, я ему сообщу.

Лыков развернул принесенный кулек и разложил на столе дорогой китайский чай, сахар и мятные пряники. Он как человек денежный всегда старался побаловать коллег, получающих скромное жалованье.

– Угощайтесь, это на всех, включая городовых.

– Благодарствуйте, – обрадовался коллежский регистратор. – Ух ты… Я такой и не пил никогда. Кукусин розовый? Сколько же он стоит?

– Да пустяки. Расскажите мне о криминальной обстановке в Смоленске. Много ли преступлений, какие из них массовые? Что с преступным элементом? Свои, приезжие, есть ли беглые? Случаются ли выдающиеся из ряда происшествия? Что с убийствами? Где у вас беспокойные места, притоны и опасные улицы?

Грундуль сначала заварил из самовара чай и только потом стал отвечать: