— Подождите, — Вика с трудом протиснулась из-за спин бойцов группы захвата, — он же всего полгода как освободился. А в колонии он ходил, мы точно знаем. Хромал, но ходил.

— Знаете вы… да что вы вообще знаете, — отмахнулась от нее пожилая женщина. — Если бы вы что-то знали, вы бы толпой не приперлись. Стыдобища какая. Он как из колонии вышел и ехал домой на электричке, так у него какие-то менты документы проверили, справку увидали, ну и вдарили несколько раз по спине шутки ради. А у него ж в спине пуля была, вот ноги и отказали. Так с тех пор парень и мучается.

Она обвела стоящих перед ней полицейских презрительным взглядом.

— Так что, пойдем к Никитке-то али еще подмогу ждать будете?

— Пойдемте. — Виктория уверенно шагнула вперед, обернулась на Мясоедова. — Жора, я думаю, ребят можно отпустить.

— Уехать мы всегда успеем, давайте мы еще пока здесь побудем, — сверкнул белоснежными зубами Фишман, — на всякий случай.

— Как хотите, — отвернулась от него Виктория. — Пойдемте, Ольга Юрьевна. А он открыть-то нам сможет?

— Еще как сможет, милая, — подобрела женщина, — ты даже удивишься, как быстро.

Они поднялись на второй этаж. Ольга Юрьевна открыла ключом железную дверь тамбура, подошла к квартире Хромина и позвонила. После этого она зачем-то помахала дверному глазку. Раздался негромкий щелчок, и дверь приоткрылась. «Электрический замок, как в подъезде. Удобно придумано», — подумала Виктория и шагнула вслед за пожилой женщиной. Ей в спину дышал Мясоедов. Шедший последним Рыбалко положил руку на пистолет, висевший в кобуре под курткой. Кобуру он успел расстегнуть еще на лестнице.

— Проходите, Ольга Юрьевна, и гостей своих ведите. У вас целая делегация, я смотрю, — послышался молодой, на удивление приятный голос из дальней комнаты.

— Здравствуй, Никита, — соседка первой вошла в комнату, — ты уж извини, привела к тебе товарищей, — и с вновь обозначившимся недовольством уточнила: — Из органов. Ну, я пойду, пожалуй, — повернулась она к Вике. Потом, покосившись на тяжелые фигуры оперативников, демонстративно добавила, обращаясь к соседу: — Никитушка, я зайду позже, как эти уйдут. Проверю, все ли у тебя нормально.

Гулко хлопнула дверь. Мясоедов на всякий случай выглянул из комнаты, чтобы убедиться, что соседка действительно ушла. В коридоре никого не было. В квартире остались только Виктория, оперативники и смотрящий на них с любопытством молодой человек в инвалидном кресле. Он сидел за столом, над которым возвышались сразу два компьютерных монитора. Еще один экран поменьше был прикреплен к стене. На нем Вика увидела разговаривающую о чем-то с Фишманом Ольгу Юрьевну. Звук был отключен, было видно лишь, как соседка оживленно жестикулирует. «Так у него видеоглазок, вот чего она перед дверью махала». — Вика обернулась и увидела, что Рыбалко с Мясоедовым тоже с интересом рассматривают происходящее на небольшом экранчике.

— Интересно, он ее долго слушать будет или прямо сейчас вырубит? — пробормотал Жора.

— Кто, Ленька? Ленька не такой, Ленька добрый, — отозвался Рыбалко, — он сейчас еще на чай к ней напросится.