Не было времени всматриваться в заполненную людьми пропасть. Нужно было двигаться дальше.

— Да где же он? — уже в тоннеле Сергей Николаевич наконец заметил исчезновение Тюрина. Поджидал его. Профессор всё не появлялся.

— Отстал, — сквозь одышку прошептала Марина Викторовна.

— Как же… Застрял там на мосту. Рассматривает своих урухов. Дурья башка…

Сергей Николаевич с отчаянием смотрел назад. В полумраке не угадывалось никакого движения.

— Что же делать? — прошептала Марина Викторовна.

Малейшее промедление грозило гибелью всей семье. Сергей Николаевич понимал это. Знал, что воины Урух-Далх быстро нагонят их, схватят, быть может, убьют, но, скорее всего, потащат к своей Горе и принесут там в жертву своим бессмысленным богам. Не было времени думать. Сергей Николаевич не успел даже удивиться тому, с какой лёгкостью принял решение. Схватил Артёма. До боли сжал ему руку:

— Ждите здесь. Если что, выведи мать. Ты знаешь, куда идти.

— А ты?

Не ответив, Сергей Николаевич помчался назад. Надеялся спасти Тюрина.

— Старый осёл. Если и на мосту тебя нет, значит, помирай тут один.

Сергей Николаевич бежал и чувствовал, как ветерок холодит ему глаза. Понял, что плачет. Знал, что может наткнуться на преследователей. Эта мысль пугала. Ноги стали предательски слабыми. Сергей Николаевич ругал себя, проклинал. Ударил ладонями по лицу. «Нельзя думать».

Тюрина нигде не было.

Впереди показался чей-то силуэт. И это явно был не профессор.

Сердце колотилось глухо и медленно. Страх пропал. Слёзы высохли. Тюрина, конечно, давно схватили.

Сергей Николаевич понял, что живым из пещеры не выберется, что от преследователей никому не укрыться. Это был их дом. К тому же они были сильны. Их не мучили ни голодом, ни бессонными ночами.

— Твари, — процедил Сергей Николаевич.

Он хотел только дать жене и сыну последний шанс. Задержать урухов. Впрочем, надежды на спасение всё равно не было. Она умерла вместе с Толжанаем.

— Бегите! Спасайтесь! — сдавленно прокричал Сергей Николаевич, надеясь, что сын его услышит. Крикнуть громче не было сил.

Не осталось времени высчитывать шансы, что-то оценивать, готовить план. Нужно было просто действовать. Довериться себе настоящему. Хоть в последние мгновения избавиться от этого мерзкого привкуса недовольства, исподволь сопровождавшего всю его жизнь, каждый поступок.

Уж если умирать, то наслаждаясь собой. Как прадед, погибший под Кяхтой, — спрятал семью в подполе, а сам увёл монголов почти до Чикоя и там встретил лицом к лицу.

— Давай! — хотел прокричать Сергей Николаевич, но голос опять подвёл. Вместо крика вырвался стон.

«Задержать». «Задержать любой ценой».

Сергей Николаевич пробежал ещё несколько шагов и остановился. Преследователь тоже замер. Между ними оставалось не больше десяти метров. Они стояли в широком тоннеле, на перекрёстке. Здесь начиналось два поворота.

Молчание. Долгое молчание и звуки собственной одышки.

«Не может быть».

— Артём! — Сергей Николаевич задохнулся собственным криком. — Марина! Скорее! Скорее сюда!

Он рассмеялся. Дрожащей рукой провёл по лбу. «Не может быть…»